Плюш

– Понятное дело, что Адам слишком преувеличивает.

– Да, да, – подтверждает Шон. – Даниэль я тоже видел с другим парнем. Кстати, ее зовут Даниэль. Эвелин ее знала, они вместе ходили на курсы экономики. Но мне… ох, это так странно. Они даже близко общались между собой. И я так часто задавал себе вопрос, почему она тогда промолчала?

– Меня теперь тоже очень волнует этот вопрос, – признаюсь я. – Ты кому-нибудь рассказывал про Даниэль?

– Лиаму, – выгнув бровь, отвечает Шон. – Он сказал мне не сдаваться. Но я не он, время упущено, Лиам, наверное, уже забыл об этом, да и Даниэль наверняка тоже.

– Но не ты. – Я еще не встречала таких парней. Неперестаю ему удивляться. – Почему вы расстались с Эвелин?

Шон недовольно хмурится.

– Она не раз мне намекала, что я не такой, как ей хотелось бы. Не знаю. Она как бы ненавязчиво всегда говорила, а вот твои братья бы так не сделали, они бы так не сказали, она крутые и накаченные и бла бла бла. Однажды я просто не выдержал. Я люблю свою семью, своих братьев, но что с того что я не похож на них? Если бы она знала нас, то поняла бы, что мы все не похожи друг на друга. Мы все разные.

Его слова заставляют меня задуматься. Я как бы тоже отделяла Шона ото всех, но он действительно слишком выделяется на их фоне. Но… Уделять этому такое внимание, какое видимо уделяла этому его девушка, крайне глупо. И постоянно об этом говорить, словно упрек – извините!

Хорошо, что эта Эвелин уже бывшая девушка.

На некоторое время мы погружаемся в тишину. Входная дверь внезапно распахивается, и в дверном проеме вырастает высокая и сильная фигура Лиама. Зеленая футболка плотно обтягивает его рельефную грудь, под чернильными рисунками, покрывающими обе его руки от запястий до плеч, едва проглядывают клочки кожи. Я забываю о холоде, глядя на его сильное тело, от которого буквально парит.

– Что вы здесь делаете? – с любопытством интересуется он.

Мы с Шоном обмениваемся быстрыми взглядами.

– Болтаем.

– Но здесь холодно. Живо в дом, Вив, пока не превратилась в ледышку.

Я закатываю глаза.

– Вот еще.

Он тяжело вздыхает.

– Даю тебе минуту.

Дверь за ним закрывается, и мы с Шоном взрываемся от смеха.

– Даю тебе минуту, – передразнивает старшего брата Шон, и мы смеемся еще громче. – Пойдем в дом, ты и правда скоро примерзнешь к этой веранде.

Прежде чем открыть дверь, я останавливаю Шона.

– Напиши ей письмо.

Он непонимающе смотрит на меня.

– Чего?

Но я уже загорелась этой идеей, поэтому отпихиваю Шона от входной двери обратно к месту, где мы сидели.

– Я серьезно. Спустя столько времени ты до сих пор еще задаешься вопросом, почему она не ответила.

– Ну может просто потому что я ей не нравлюсь.

– Возможно, но она должна была хотя бы об этом сказать. Делать вид, что ты вообще ничего не писал глупо, как и с твоей стороны, так и с ее. Отпусти ситуацию, попытайся. Напиши снова. Если она снова сделает вид, что ничего не было, тогда ладно, очевидно, что это того и не стоило. Но если в этот раз она хоть что-нибудь скажет, то ты сможешь ответить на свои вопросы.

Шон задумывается, но не скажу, что моя идея ему нравится.

– Может, просто с ней поговорить? Что может быть глупее письма?

– Что может быть романтичнее письма? – парирую я. – Рождественского письма.

– И что же я ей напишу на этот раз? – Шон все еще против и задает вопросы лишь из любопытства, что я на них отвечу. – Привет, эй, помнишь я тебе писал как-то, как какой-то школьник? Слушай, я тут подумал, может, все-таки на этот раз ответишь, а? И пусть я не такой крутой, как мои братья, я все же…

Я не даю ему закончить, пихнув в плечо.

– А это здесь причем? И откуда ей знать твоих братьев? Боже, Шон, если тебе так сказала твоя бывшая, это не значит, что так думают все. Не вздумай так писать.

Шон удивленно смотрит на меня.

– Я вообще не собираюсь ей писать.

От досады я прикусываю щеку.

– Ты убиваешь мою веру в чудеса. Ты же Санта, давай.

Он смеется, открывая дверь.

– Забегай внутрь, пока наш олень по кличке Лиам не надрал Санте задницу за то, что тот заморозил его эльфа.

* * *

Отогревшись на кухне большой чашкой какао, который мне сделала Шелли, я помогаю ей и миссис Фаррелл накрыть праздничный стол в столовой. Лиам с братьями разговаривают с отцом, а Шона заслали в супермаркет. Я не перестаю думать о том, что он мне рассказал. Казалось бы, ничего необычного. Разве можно думать столько времени об одном и том человеке, с которым ты общался всего лишь день?

Бросая взгляды на Лиама, который попадает в поле моего зрения, я прихожу к выводу, что да, конечно же можно.

Когда Шон наконец-то возвращается, мы делаем последние штрихи, и я поднимаюсь в спальню, чтобы привести себя в порядок перед праздничным обедом. Лиам уже валяется на кровати, когда я вхожу, и я без лишних слов прыгаю к нему и растворяюсь в его жарких объятьях. Мы катаемся по кровати, пока мои волосы не превращаются в комок, затем я все-таки нахожу силы оттолкнуть его и слезть с кровати. Мне нужно переодеться.