Плюшевый

На центральном выходе дорогу мне преграждает черная иномарка. Когда тонированное окно опускается, я вижу Теедо. Вчера – врача, сегодня – водителя. Я не удивлена. Коротким движением головы он приказывает мне сесть в машину. Спорить бесполезно, поэтому, я неохотно повинуюсь.

Салон пропитан запахом дыма и самим Теедо. Мне сложно дышать.

– Рад тебя видеть, – улыбается он, смотря прямо перед собой.

Его наигранность раздражает.

– Не могу похвалиться тем же.

Тед откашливается и становится максимально серьезным.

– Что ты сказала им?

Его вопрос не удивил меня.

– Ничего такого, что касается тебя.

– Точно?

Я поворачиваюсь к нему и не скрываю своего пренебрежения. Он чувствует и снова расползается в ехидной ухмылке.

– Всего лишь вопрос, милая.

Мы молчим. Он закуривает сигарету и нервно бьет пальцами по рулю. Напряжение так и висит в воздухе. Что еще ему нужно?

– Мы можем уехать, Тати, – Тед выпускает густой дым. Слова даются ему нелегко. – Несмотря на то, что было, я готов забрать тебя с собой.

Я качаю головой и нервно посмеиваюсь.

– Ох, даже не начинай. Я давно исключила тебя из своей жизни и, пожалуйста, не лезь в нее снова. Я ясно изъяснилась, милый? – по наивному хлопаю глазами, хотя сама сгораю от переизбытка чувств.

Все превращается в игру. Но, я не готова проигрывать.

– Я все понял, – отвечает Тед, но не спешит разблокировать дверцу, а я не спешу уходить. Почему?

Мы нервничаем. Наши магниты давно сломались. Хочется посоветоваться друг с другом, но стена между нами слишком толстая. Ее уже не сломить.

– А я думал у нас любовь, – невесело усмехается он, провожая взглядом прохожих.

Сердце содрогается. Я хочу выпрыгнуть из машины, но остаюсь, словно приросла к креслу.

– А что для тебя любовь, Тед? – этот вопрос я задаю спонтанно.

Он запрокидывает голову к потолку и сжимает руль так, что на руках белеют костяшки.

– Это ты верно заметила. Слово «любовь» – слишком громкое. Его придумали слабые люди, падкие на эмоции. Я никогда не путал любовь и привязанность. Но, могу уверено заявить, что был привязан к тебе.

Я отворачиваюсь. Кажется, что мою щеку обожгла пощечина. Что это? Очередная ложь? Или исповедь безжалостного убийцы? Разве они могут чувствовать?

– Мне пора, – сдавленно произношу я, лихорадочно нащупывая дверную ручку. – Прощай, Теедо.

Оказавшись на улице, я вонзаюсь пальцами в пальто, словно это поможет мне избавиться от боли. Конечно же, мне уже ничего не поможет. Проходят годы, а я до сих пор помню вкус его губ. Я помню все.

– Подожди, Тати, – выпрыгнув из машины просит он нежно, словно не было этих долгих лет. Будто не было этой разлуки.

Заочно покорив себя, я оборачиваюсь.

– Что еще? – меня одолевает неистовый холод.

– Я не виноват, – серьезно произносит он, а потом щурится и скрывается в машине, дает по газам и уносится прочь…

Глава#28.

Остров Сааремаа.

Комната Теи Стейнер.

28 мая 2004 года.

20:45

– А что тут такого, Асти? Тебе всего лишь-то нужно…

Рыжий наглец еще не успел закончить мысль, как сразу же получил категоричный отказ.

– Я не буду этого делать, Олли, – со злостью прошипела я. – Даже не надейся.

Сегодня мы пришли на вечеринку к младшенькой Стейнер – Иви, к той самой, которая без стеснения развлекалась с парнем своей погибшей сестры. Младшая Стейнер не отличалась целомудрием, отчего ее дом был объектом для массовых гульбищ. Признаюсь, я с трудом переступила порог этого дома, этой комнаты, которая до сих пор заставленная фотопортретами рыжеволосой красотки, но здесь был Олли, а у него было то, в чем я сильно нуждалась.

– Как знаешь, – ехидно пропел он, закрывая за нами комнатную дверь. – Но тогда забудь про травку.

Его шантаж вывел меня из себя.

– Долбанный рэкетир, – прорычала я, но это лишь позабавило Олли.

– Злобная стерва.

– Конопатая задница.

– Мерзкая рвота.

– Кретин.

– Ничтожество.

– Так все! – я остановила перепалку поднятием руки и дабы не чувствовать себя проигравшей, сдавленно откашлялась в кулак: «Мудак».

Я действительно попросила у Олли немного травки, потому что не могла прийти домой выпевшей. Снова. Лойт бы не простил мне этого. Но и встречаться с реальностью я тоже не могла. Мне нужна была доза чего-то опьяняющего. То, что приглушит мои чувства и затуманит разум, иначе я рисковала получить нервный срыв. И когда я говорю об этом, то ни капли не преувеличиваю. Я пробовала бросать выпивать, устраивала себе несколько дней завязки, но становилось только хуже. Каждый раз я возвращалась в тот день, когда сдала Теда полиции и меня съедали сомнения. Совесть проедала душу до дыр, а сердце безустанно кровоточило.

я научилась с этим справляться, но вот плата за «обезболивающее» оказалась слишком высокой. Олли согласился угостить меня травкой, но только при условии, если я притворюсь, что переспала с ним. Придурок решил, что тем самым повысит себе рейтинг в обществе и привлечет внимание женского пола. Кретин. Но, это было единственным его предложением, а выбора у меня не было. Я нуждалась в анальгетике больше чем в воздухе.