Плюсик в карму

Ольга прислушивалась в ощущениям. Вроде как китель легче стал. А до этого давил на плечи, как тяжелое зимнее пальто. Это что? Неужто Эрик магию включил, когда пальцем в нее тыкал? Больно, между прочим. Еще бы Оле кто подпитку включил. Раим смотрел сочувственно — понимал — устала. А величество и не думал уходить. Его интересовала докладная.

— Мне понравился, ваш анализ, госпожа Вадуд. Но, я полагал, что ваше образование связано с механизмами.

Оля пожала плечами. Попробуй поживи в земном информационном потоке и не научись анализировать все подряд. А как это объяснить аборигену, который про интернет ни сном, ни духом.

-----------

* Песня рэп-испонителей Мияги и Энди Панды "Там ревели горы, мама" мне дейтвительно нравится. Особенно, если отрешиться от "чисто пацанского" содержания.

Глава 22

Слежка, или как трудно жить на свете королю

Его величество Эрика раздирало на части.

Куда бежать? За кем следить?

Пожалуй, со времен отрочества, когда он познавал свою магию, ему не было так интересно жить. Самым трудным было выбрать объект наблюдения. Пойдешь за Ольгой — упустишь Жеха. Да и мальчик оказался очень интересным объектом для изучения. И как назло, эти трое почти никогда не собираются вместе.

Жех Коб. Этот старый иномирянин в молодом теле был интересен Эрику более всего. Чуял монарший близнец некое сродство с этим иномирцем. Жех был руководителем и манипулятором. Политиком по своей природе. Правда, любой, кто рискнул бы назвать бывшего партийца «политиком» в лицо, огреб бы промеж глаз. Без объяснения причин. Слишком уж стыдно нормальным советским людям было за горе-политиков времен перестройки. Слишком болезненно привыкалось к новой реальности. Одна «чубайситизация» чего стоила. Тьфу!

Без хлопот покопаться в голове Жеха можно было, только когда он работал в кузне. Под невидимостью, само собой. Разум хуторского лидера был абсолютно открыт для прослушивания и отнюдь не поражал особыми изысками. Эрик волей-неволей все больше проникался уважением к этому человеку. Сколько Жех на хуторе? Три дня? Четыре? А он уже всех знает не только в лицо, но и по именам. Включая карапузов, которые для венценосного все были на одно лицо. Чумазое и сопливое. Землянин же, которого Ольга странно называла Семенычем, не просто со всеми познакомился. Он изучал каждого хуторянина, как артефактор стал бы изучать изделие коллеги-соперника. Вот чему стоило поучиться. Изучал ревностно и внимательно. Как будто картотеку мысленную заводил. К чему склонен человек — к подчинению или покомандовать любит? Какая работа лучше ладится, а к какой лучше не подпускать. Больше всего Жех ценил умение работать в команде. Все мысли старого партийца были устремлены на то, как лучше расставить людей. Выходит у одинокой вдовы ахук выращивать? Вот пусть на нем и сосредоточится. А эти два брата силушкой не обижены? Ну дак вперед, личинок промывать. За себя и за вдову. Глядишь, и у тех и у другой высвободится часок за птицей походить али корзинку какую сплести.

А еще Жех крепко надеялся на Ольгу — никакие перестановки кадров не дадут нужного результата, если не облегчить труд. Жех многое умел, но даже перед самим собой признавал: как сделать удобнее и оборотистей, Ольга понимает лучше. Сочетание исконной женской сообразительности и какого-никакого, а технического образования порой рождает идеи, шедевральные по своей простоте. Придумала же подъемник. А все почему? Да потому, что сама бы теми приемами, что испокон пользовали местные, ни за что и никогда не справилась бы с этой работой. Будь оно хоть сто тысяч раз надо. Да уж, приемы. Черпай, тащи, полощи… И все на голой мускульной силе. Тьфу! Хоть бы тирла приспособили… Ольга тогда же какой-то грейфер изладить хотела, да ни времени, ни сил, ни материалов…

Невидимый Эрик устроился в углу кузни, где поменьше чадило. Мысли Жеха сосредоточились на ковке и потеряли конкретику. Теперь можно было заслониться магией от грохота и лязганья да несколько минут подумать о другом.

Ох, Ольга, Ольга.

Величеству иногда казалось, что пустотные шельмы вовсе не буйнокудрые и длинноволосые, а вот такие — седые и короткостриженые.

Эрик порой жалел, что эта непоседливая, как неукрощенный нгуруленок, особа — не ходок. Сколько бы она успевала, если бы не тратила время на транспортировку! И одновременно радовался! Покорись Ольге подпространство — за ней было бы совершенно невозможно уследить. Все эти три дня, пока выздоравливал Павел, землянка металась между хутором и крепостью, как самонаводящееся проклятие в погоне за жертвой. Причем строптивая дамочка умудрялась сделать крюк через город. Эрику в город, в толпу, не хотелось, а потому он выбрал объектом своего внимания хутор. Там, правда, тоже неаппетитно, но лучше, чем базар.