Плюсы неразделенной любви

Но тут дверь в подсобку приоткрывается, и в проеме показывается огромный журнальный столик, сделанный из большого пня. Его несет Рид.

– Привет, – говорю я.

– Привет.

С минуту мы стоим молча и не смотрим друг на друга. Из-за уха у него торчит прядь волос. Лучше закрыть глаза. Ни мозг, ни сердце никак не найдут себе места.

– Мы можем…

– Молли, все в порядке.

– Ага, ладно.

– Прости. – Он сглатывает – и я смотрю, как двигается его кадык. Скрещиваю руки на груди.

Наконец Рид переводит на меня взгляд и произносит:

– Не хочу здесь об этом говорить.

– Ладно, – повторяю я. Мне трудно дышать.

Потом Арье подзывает его к кассе, и мы не разговариваем до конца рабочего дня.

Он меня не провожает. Наши смены заканчиваются одновременно, но в последнюю секунду Рид исчезает в подсобке.

Я иду домой задворками; на душе тяжело, все как в тумане. В кармане жужжит телефон, но я не сразу понимаю, что он звонит. Я как будто дрейфую: совершенно не замечаю погоду, не чувствую собственного тела и своих же монотонных шагов.

Сообщение от Эбби.

Ты тут? Может, скайп?

15 мин, – отвечаю я. – Почти пришла.

Дома я сразу же поднимаюсь в свою комнату и ложусь с ноутбуком на кровать. Зайдя в скайп, я звоню Эбби.

– Привет! – здоровается она, сидя очень близко к камере. Потом подается назад, и я вижу, что она не одна. – Молли, это Саймон!

Тот самый Саймон. Он выглядит точно так же, как на фотках: растрепанные светлые волосы и блестящие глаза за хипстерскими очками.

– Привет. – Он улыбается.

– Привет, – отвечаю я смущенно.

– Так. В общем, я понятия не имею, что все это значит, – говорит Эбби, закатывая глаза, – но он хочет задать тебе какой-то важный вопрос. Прямо вот смертельно важный вопрос.

– Ага, это на самом деле важно, – заверяет он, серьезно кивая. – Мне нужно мнение со стороны. Если бы ты определяла Эбби в факультеты Хогвартса, куда бы она попала?

– Конечно, в Гриффиндор.

– ДА. Боже. Спасибо.

– Он и его парень только что два часа спорили, в Гриффиндор мне или Пуффельдай, – качает головой Эбби.

– Пуффельдай? – Саймон закрывает лицо руками. – Я не могу… Господи боже. Эбби, не позорься. Короче. – Он отнимает руки от лица и показывает мне большой палец. – Молли, ты классная.

– Ага. Она классная. И ты классный. Так что иди уже издеваться над своим парнем, – говорит Эбби и прогоняет Саймона. Он уходит, и ее лицо мгновенно меняется.

– Эй, у тебя все хорошо? – хмурится она.

Я медленно киваю. Не знаю, как у нее это выходит. Либо она очень проницательна, либо меня, вопреки моему мнению, можно читать как открытую книгу. До сих пор не понимаю.

– Ну, вообще-то люди, у которых все хорошо, так не кивают. – Она щурится. – Так что случилось? Ты поговорила с мамами?

– Про…

– Про бухло.

– А. Нет. Дело не…

Я замолкаю, и повисает пауза. Фишка скайпа в том, что он позволяет сполна и в режиме реального времени ощутить неловкую паузу. Вот лицо Эбби: она хмурится и плотно сжимает губы. А в нижнем углу экрана маленький прямоугольник, а на нем я, глаза опущены. Видимо, потому что смотрю я не в веб-камеру, а на себя. В этом наверняка кроется какая-то метафора.

– Молли?

– М-м-м?

– Ты зависла.

Я моргаю.

– А, да? Возможно. Прости. – Я потираю переносицу.

– Это из-за Кэсси?

– Что?

– Она все еще злится, что ты рассказала про оргазмы?

Эбби выпрямляется и откидывается назад, и на несколько секунд я вижу стены ее комнаты – бледно-розовые, обклеенные коллажами с Тейлор Свифт, героями фильма «Виноваты звезды» и остальными ее любимыми штуками. Так же выглядела и ее комната в Такома-парке. Нынешняя, правда, побольше. Расширенный мир Эбби.

– Это же тупость. Хочешь я на нее наору?

Я тихонько смеюсь.

– Спасибо за предложение.

– Серьезно, вы поговорили?

– Нет. – Я прислоняюсь к стене.

– А стоит.

– Да знаю, просто через десять дней свадьба. А я это… Не хочу неловкости.

– Не хочешь неловкости? Этот поезд, по-моему, уже уехал. – Она вскидывает брови. – Серьезно, поговори с ней. Тебе станет легче.

– Знаю.

– Вот и хорошо.

Мы молчим. Эбби тяжело вздыхает.

– Ладно, слушай, – начинает она наконец. – Не хочу заваливать тебя всем и сразу, но… Короче. – Она смотрит мне в глаза. – Мы можем поговорить про этого твоего Рида?

– А что такое? – резко выдыхаю я.

– Короче, мне звонила Оливия.

Меня охватывает паника. Касаюсь щек – они горят.

– Что?

– Так вот. – Она приподнимает плечи. – Это кто вообще? И что там у вас происходит?

– Она сказала, что что-то происходит?

– Ну, это моя догадка.

– У нее с Ридом?

– Молли. – Эбби потирает глаза. – Нет. Ладно. Ничего такого Оливия не говорила.

Сердце стучит.

– Что она сказала?

– Давай начнем с начала. Тебе он нравится?

Эбби кривит губы. Это ее версия Молли-фейса. Запатентованный Эбби Сусо Не-гони-мне-тут-фейс.

– Что-то мы все обо мне да обо мне. Как ты? Что там с Ником?

– О, у нас-то все отлично. И с нашими отношениями все отлично. И знаешь, что этому очень поспособствовало? – Она пристально на меня смотрит. – Я призналась, что он мне нравится.