Плоды экуменического древа. Экуменическое движение в экклезиологическом аспекте

Понятно, что согласия между нами нет, а значит, нет и единства. А могут ли существовать две разъединенные Церкви? — Нет. «Отдели солнечный луч от его начала, — говорит святитель Киприан, — единство не допустит существовать отдельному свету; отломи ветвь от дерева — отломленная потеряет способность расти; разобщи ручей с его источником, — разобщенный иссякнет. Равным образом Церковь, озаренная светом Господним, по всему миру распространяет лучи свои; но свет, разливающийся повсюду, один, и единство тела остается нераздельным... Невеста Христова [Церковь] разделена быть не может, она чиста и девственна, знает один Дом и целомудренно хранит святость одного ложа. Всякий же, отделяющийся от Церкви, присоединяется к жене-прелюбодейце и делается чужд обетований Церкви».

Церковь непогрешима, да и сам ты прекрасно знаешь, что это догмат, выраженный в Символе веры в девятом члене122. Но если наша Церковь всего лишь часть и римская часть, тогда где целомудренная истинная непогрешимая невеста Христова? Если латиняне — луч и мы — луч, тогда где же Церковь- солнце? Если они — ручей и мы — ручей, тогда же где Церковь-источник? Нет, отец, не может быть двух Церквей-сестер. Здесь надо признать одно из двух: либо мы Церковь, либо они.

Разве Восточная и Западная церкви остались едины после 1054 года? Тогда папа Лев IX со своими легатами отправил грозное письмо Патриарху Михаилу Керулларию: «Если где-нибудь во вселенной какой- нибудь народ надменно разногласит с римской церковью, он уже не может называться и считаться церковью, — это уже сборище еретиков, сходбище схизматиков, синагога сатаны»123. Тогда же, 16 июля 1054 года, легаты папы положили на престол в храме св. Софии грамоту отлучения, где говорилось: «Властию святой и нераздельной Троицы и апостольского престола, послание которого исполняем, всех благоверных отцов Семи Вселенских Соборов и всей Церкви Вселенской, подписываем анафему, возвещенную господином нашим преподобнейшим папой, Михаилу и его последователям, если не исправятся, так: анафема, маран-афа с симонянами, велезианами, арианами, донатистами, николаитами, северианами, духоборцами, манихеями, назареями и со всеми еретиками, купно со диаволом и ангелами его, если только не обратятся. Аминь, аминь, аминь»124.

Легаты папы в тот же день произнесли анафему устно: «Кто упорно будет противоречить вере Святаго римского и апостольского престола и его жертве, да будет анафема и маран-афа и да не почитается кафолическим христианином, но еретиком-прозелитом. Да будет, да будет, да будет»125.

На это 20 июля Патриарший Синод Восточной Церкви ответил анафемой латинянам. Каждая сторона перестала считать противную за Церковь, признавая Церковью только себя. Как видишь, отец, с 1054 года одна из Поместных Церквей перестала быть Церковью, прервавши общение с Церковью Вселенской. Теперь остается нам с тобой выяснить — какая? Если мы признаем римскую церковь истинной, тогда Православную должны признать отпавшей от истины. Не может быть двух противоположных истин: либо мы признаем главой Церкви Христа, либо «безгрешного» папу.

Я верую и исповедую, что истинная Церковь есть Православная, а потому и принадлежу к ней, желая обрести в ней спасение и наследовать жизнь вечную. Думаю, что и ты исповедуешь так же, будучи клириком Православной Церкви.

Напрасно ты, оправдывая латинян, ссылаешься на слова свт. Филарета Московского, который в одном из ранних своих сочинений писал: «Никакую Церковь верующую, яко Иисус есть Христос, не дерзну я назвать ложною...». Святитель высказал весьма мудрую мысль: ведь только Православная Церковь верит в то, что Иисус есть Христос, так как вера без дел мертва есть (Иак. 2, 20). И потому вера в Иисуса как в Бога заключается в исполнении заповедей Его. Поэтому ни латиняне, ни протестанты, ни прочие еретики, нарушающие церковные догматы и каноны, не могут считаться верующими в Иисуса как во Христа Бога.

Если ты не веришь моим словам, то послушай апостола, который говорит: Всякий верующий, что Иисус есть Христос, от Бога рожден, и всякий, любящий Родившего, любит и Рожденного от Него (1 Ин. 5, 1).