Плоды проклятого древа

Ничего, так даже лучше. В условиях уличной войны люди даже днем старались без нужды не показываться на улице, а уж после заката и подавно. В отсутствие свидетелей я смогу действовать свободнее.

Инструкции, переданные Таггом, были предельно просты: найти Бакуду, и доставить ее к нему живой или мертвой, в последнем случае ордер на убийство только ждет подписи. Но лучше живой, чтобы избежать детонации заложенных в городе фугасов. Ее подручные, даже рекрутированные недобровольно и являющиеся, строго говоря, мирными гражданами, считаются законными целями – раз обездвиживание приводит к детонации черепных бомб, они мертвы в любом случае.

Низкие плотные облака дополнительно упрощали мне задачу. Будучи невидимым, я спокойно сканировал эфир в поисках нужной сигнатуры. Три телеуправляемых дрона висели на километровой высоте в вершинах равностороннего треугольника, накрывающего большую часть города. Как только я опознаю сигнал, они проведут триангуляцию, после чего Бакуду ждет небольшой сюрприз.

Наконец-то было время немного подумать.

И именно этим мне совершенно не хотелось заниматься.

Стоило мне только вспомнить о своих друзьях, как хотелось немедленно отключить доспех и гавкнуться об землю вниз головой. Перед глазами вставало растерянное, заплаканное лицо Кристал. Предательство – а ничем другим мои поступки назвать было нельзя – потрясло ее настолько, что она даже не отреагировала на прибытие Чистоты. Когда я направил ей в грудь ручку со спрятанным дротиком, она могла распылить меня в кровавую взвесь прежде, чем я успел бы нажать на спуск.

Мне совершенно не интересно, как отреагировали Стражи на моей разоблачение. Я не хочу представлять, как плачет Виста, а Кид Вин запирается в мастерской и вцепляется себе в волосы, потому что его сила, сила совместить несовместимое, оказалась бессильна. Я не хочу видеть, как София в кровь разбивает кулаки об боксерскую грушу, пытаясь утопить потрясение в адреналине, а с лица Стояка слетает маска веселого хохмача, обнажая его истинную сущность мрачного фаталиста. И Эгида мучается бессилием, потому что рад бы, но не может заслонить товарищей грудью. И Рыцарь видит все горе как на ладони, и пытается, но не может найти слова, чтобы подбодрить всех. И даже Страшила, способный отрастить непробиваемые костяные пластины на коже, не может защититься от нагрянувшей беды.

Не нравится смотреть? А ты смотри. Это цена, которую ты уплатил за свою силу.

Ну да… моя сила все еще со мной. Это единственное, что у меня еще осталось. Но даже если правильно ее использовать, заменит ли она все остальное?

Нет, сейчас не о том надо думать. У меня есть задача, и я ее выполню. Выполню прямо сейчас, потому что я засек ДНК-сигнатуру Бакуды, и дроны вычислили ее координаты с точностью до метра.

Я развернулся в воздухе и через несколько секунд завис над точкой, все еще укрытый темнотой, преломляющим полем и облаками. Бакуда находилась где-то внизу, на первом этаже одного из заброшенных зданий. Можно наносить визит, но если чему меня и научил бой со Скитальцами, так это тому, что лезть в драку без разведки – это верный способ отправиться на тот свет. Особенно с учетом способностей Бакуды, в арсенале которой были средства, способные обойти защиты «Сирина».

Адаптивный Волновой Подавитель развернулся у меня за спиной. Со стороны собранные в шесть каскадов панели походили на крылья, но их функцией был отнюдь не полет. Миф о птице Сирин восходит к древнегреческому мифу о сиренах, пением завлекавших моряков на скалы. Когда я работал над «Сирином», то старался дать ему такой голос, который никого не оставит равнодушным.

Крылья изменили конфигурацию, отдельные панели перестраивались и совмещались, чтобы их резонанс создавал волны нужного диапазона и интенсивности. Они одновременно работали на излучение и прием, испускали слабые импульсы высокой проницаемости и распознавали отраженные сигналы. Через несколько секунд у меня была не только полная трехмерная карта нескольких ближайших кварталов, но и расположение всех немногочисленных людей в нем, коммуникаций, бомб Бакуды и ее самой.

В принципе, на этом можно было заканчивать. Один выстрел фотокинетического бластера на полной мощности пробьет стены и перекрытия, и обрушится на чокнутую бомбистку как карающая молния с небес. И хотя Тагг выдал мне индульгенцию, что-то внутри меня протестовало против такого подхода. Остатки совести, наверное, если она у меня вообще когда-то была. Нужно было другое решение.

Еще несколько секунд я потратил на распараллеливание процессов. Детонаторы попроще я смогу отключить, перекрыв приемный диапазон. Не-добровольцев – вырубить, нелетально. Вряд ли Бакуда гений нейрохирургии, так что достать обезвреженные бомбы будет несложно. И последний каскад получит особую роль.