Плоды проклятого древа

Зная Конрада, я мог представить его реакцию. Легкая грусть. Чувство теплоты. Нерастраченные чувства, которые подавлялись в течение многих лет, на миг прорвались бы через бесстрастную маску слабой улыбкой. Но только на миг.

- Остались кое-какие незавершенные дела. Нужно раздать долги, закрыть повисшие вопросы, - я позволил себе тень улыбки, неотличимую от настоящей.

- Ну какие такие вопросы? – устало спросила мать. Она заметно сдала, ведь ко всем общим бедам она находилась под следствием по делу «Медхолл». Она задержалась в Броктон Бей почти на три недели именно потому, что много времени ушло на получение разрешения на переезд с обязательным уведомлением ФБР. – Здесь же от города считай ничего не осталось. Одни руины да мародеры.

- И суперзлодеи.

- И суперзлодеи, - она помрачнела. – Ты снова собираешься ввязаться во что-то опасное?

- Я не боюсь местную шелупонь. Точнее, я не боюсь никого и ничего.

- Ты уже забыл, как загремел в реанимацию?

- С тех пор многое изменилось. Левиафан ничего не смог мне сделать, а он очень старался, поверь.

Она вздохнула и обняла меня. Следуя модели поведения Конрада, я ответил на объятия. Взглянув на ситуацию со стороны, я поражался тому, насколько легко он простил своих родителей за загубленное детство и доведение до триггера. Насколько же должен был жаждать любви человек, если эта жажда преодолела даже его собственную силу, дарующую самодостаточность?

- Я просто буду надеяться, что ты знаешь, что делаешь.

- Я знаю, что делаю. Это не займет много времени. День-два. Максимум три. Потом я вас догоню.

- СКП не будет против?

- Даже если и будут… кого это волнует? В этом и преимущество быть потенциальной угрозой S-класса. Многое сходит с рук.

Она покачала головой, но ничего не ответила. С Конрадом она уже давно даже не пыталась спорить, и это отношение перешло на меня. В моей памяти сохранилось высказывание, что взрослым ты становишься в тот момент, когда тебя начинают уважать собственные родители. Будучи неполных трех недель от роду, я находил это почти забавным.

Оба родителя скрылись в автобусе, и вскоре он тронулся, увозя их из этого проклятого места. Сверившись с моделью Конрада, я почувствовал удовлетворение и облегчение. Вопреки всему, мое собственное мышление недалеко ушло от его.

Надвинув на голову капюшон куртки, я пошел обратно в офис СКП. Эта часть города была безопасна, даже одинокий безоружный человек мог пересечь ее и быть уверенным, что дойдет до места назначения в одном куске и без лишних дыр в теле.

Я шел не торопясь. Спешить мне было некуда. На улицах почти не было людей, патрули Национальной гвардии меня не останавливали. Полагаю, они получили соответствующие ориентировки. «Не оказывать сопротивления». «Не вступать в противостояние». «Немедленно отступать». Тьфу. Это именно та причина, по которой наш мир был на грани разрушения. Даже без учета Губителей.

Когда я начинал вникать в суть выстроенной системы противодействия параугрозам, меня не покидало ощущение, что СКП и Протекторат изначально созданы такими, чтобы быть предельно неэффективными. Или же критерием эффективности является не противодействие параугрозам, а их культивация.

Бред, конечно, но другого объяснения я подобрать не мог.

«Я».

Насколько же короткое, и емкое слово. Тот, кто вздумал объять все бытие человека единственным звуком, наверное, был самым дерзким человеком за всю историю нашего вида. И именно из-за своей глубины и многозначности «я» очень сложно дать определение.

Когда я вывалился из «телепортационной» камеры, когда мои ноги впервые принялись вес тела, а легкие втянули воздух, то не отделял себя от прежней инкарнации. Для меня все словно произошло в единый миг. Вот Левиафан обрушивает на меня свою истинную мощь, сверхзвуковой поток уносит меня прочь. А вот я падаю на пол, совершенно голый, невредимый, и с трудом пытающийся научиться дышать.

Я был уверен, что сработала аварийная эвакуационная система. И только через несколько секунд, оглядев ее, я осознал ошибку. Эта штука не имела ничего общего с телепортацией. Она просто воссоздавала квантовую копию отсканированного объекта.

Я отверг эту мысль с ужасом. Бросившись в карманное измерение, я активировал встроенный в «Сирин» аварийный телепорт. Без всяких подводных камней, это устройство просто переместило внешнюю облочку доспехов в мастерскую. Броня была серьезно повреждена, Адаптивный Волновой Подавитель почти выведен из строя, но герметичность сохранялась. Но мое сквозное зрение показало, что внутри находится значительная масса чего-то органического. Не тело, это я понял по распределению кальция в объеме.

С помощью инструментов я вскрыл доспехи, и меня бы стошнило, будь в моем желудке хоть грамм пищи. На пол полилась однородная, густая темно-красная жидкость с запахом крови.