Плохая девочка. 2 в 1 (СИ)

Оргазм обрушивается на меня горячим цунами, проносится током по всему телу. Я дрожу в руках Кая, закрыв глаза и тяжело дыша. Воздержание делает мои ощущения настолько острыми, что я поражаюсь их силе – ничего подобного не испытывала прежде. Слабею от блаженства, и Кай, понимая это, подхватывает меня и укладывает себе на грудь.

Я дышу ему в шею, наслаждаюсь его ароматом, упиваюсь этим тихим умиротворением, накрывшим меня с головой, и умираю от чувств, что сваливаются на меня все разом – страсть, ненависть, нежность, любовь. Я никогда не смогу быть равнодушна к этому парню, ведь чувства к нему стали моим воздухом, моей естественной ежедневной потребностью, моим смыслом жизни и ее причиной.

Я и есть любовь к Каю. Я – большой клубок из эмоций и чувств к нему.

– Я умирал без тебя. – Шепчет он, целуя меня.

Его член твердый, как камень. Он упирается мне в промежность, и я зажмуриваюсь от желания. Мои руки сами тянутся к нему, и в этот момент я ненавижу себя за то, что позволяю Каю делать со мной в то время, как его невеста спит наверху. Мне хочется признаться, что я тоже безумно скучала, но мы целуемся, стукаясь зубами и лихорадочно лаская руками, стискивая, вжимаясь друг в друга, будто он уже во мне, и мы занимаемся сексом.

– Я хочу… – усмехается Кай, отрываясь от моих губ на секунду.

Не нужно слов, я и так знаю. Мои пальцы цепляют край его спортивных брюк, чтобы помочь ему освободиться от одежды и оказаться быстрее во мне, но в следующий миг в тишине раздается шорох, и мы отпрыгиваем друг от друга, как ошпаренные. Вернее, это я – отталкиваю его от себя и встаю на ноги, ожидая, что вот-вот включится свет. Лихорадочно поправляю прическу, вытираю губы, одергиваю футболку, а Кай в это время, как успеваю заметить, лишь проводит рукой по волосам.

Меня бросает в пот, сердце готово вырваться из груди, остатки хмеля вышибает из головы паникой.

– Это кот. – Раздается голос Кая в тишине.

Он наклоняется, берет его на руки. Но меня колотит так, что я уже не способна соображать и уж точно не готова продолжать начатое. Я в ужасе – буквально. Меня окатывает стыдом, словно ледяной волной.

– Мариана. – Говорит он шепотом.

Но я уже не слышу. Забираю у него котенка и мотаю головой, как ненормальная:

– Больше никогда не делай так.

Разворачиваюсь и уношусь прочь из кухни, оставив его одного в темноте и не дав возразить. Пробираюсь на цыпочках к своей спальне, каждый миг ожидая, что из тени выйдет Эмилия и начнет орать, что я грязная потаскуха, втихаря трахающаяся по темным углам с отцом ее будущего ребенка. Запираюсь в спальне, забираюсь под одеяло и пытаюсь отдышаться, все еще боясь того, что натворила, потеряв над собой контроль.

Хвостик мурлычет, укладываясь клубочком на моей подушке. Я потрясенно прокручиваю в памяти картины случившегося.

Нельзя допустить, чтобы это когда-либо повторилось.

* * *

Утром с неба валят пушистые хлопья. К обеду они растают, но я позволяю себе задержаться у окна, любуясь белым покрывалом, укрывшим сад. На удивление, спалось мне хорошо: всю ночь снился Кай, и даже во сне он привычно испытывал мою психику на прочность – грубил, унижал, орал, больно хватал за руку и куда-то тащил. Проявлял все свои темные стороны. Видимо, так подсознание пыталось напомнить мне о том, кто он. Или просто такие моменты сильнее отложились в памяти потому, что были яркими и неприятными.

Вспоминая их, я любуюсь снегом. Из комнаты выходить не хочется: меня одолевает чувство вины. Что вообще произошло вчера между нами с Каем? Что это значило? Как теперь смотреть ему в глаза?

Я выпускаю из спальни кота и оглядываю коридор. Только убедившись в том, что снаружи никого нет, направляюсь в ванную. Убираю футболку Кая с порванным воротом в корзину с грязным бельем, жалея, что пришлось расстаться с вещью, которая хранила его запах. И с ощущением стыда, за то, что я такая больная на голову, встаю под душ и намыливаюсь его гелем для душа – пусть на мне будет больше его запаха, пусть мне будет еще больнее.

Накручивая локоны перед зеркалом в своей комнате, я листаю соцсети. Умная лента предлагает мне посмотреть на кучу фотографий незнакомых ребят со вчерашней вечеринки за городом. Судя по снимкам, тусовка затянулась чуть ли не до рассвета, поэтому многим сегодня придется пропустить занятия по причине плохого самочувствия: будут отсыпаться дома минимум до обеда.

Закончив с прической, я долго рассматриваю свое отражение в зеркале. Стоит ли вернуться к неприметному образу или все же надеть что-то вызывающее, чтобы никто и не вспомнил про мою вчерашнюю истерику, и даже думать не смел о том, что страдаю? И так как яркого в гардеробе у меня по-прежнему немного, я выбираю черную юбку, которую загибаю на поясе, чтобы была покороче, а сверху надеваю тонкий кардиган, который застегиваю всего на пару пуговиц. Образ завершают гольфы – скромный атрибут примерной школьницы, но выглядит на удивление настолько развратно, что я немного колеблюсь, но все-таки решаю его оставить.

– Монашка-потаскушка. – Говорю с усмешкой зеркалу.