Плохая девочка

— Видишь? — Разводит руками подруга. — Все плохо. Маман уже пятьдесят, а ей нравятся твои шмотки. Что это значит? Это значит, они — ка-таст-ро-фа!

— Эй, у Марианы стильные вещи! — Возмущается женщина.

— Вот. — Выразительно подтверждает Алина.

— Ты лучше на себя посмотри, — не выдерживает ее мать, — натянула на себя какую-то… клеенку!

— А вот такой должна быть реакция, если ты одета подобающим для вечеринки образом. — Указывая на нее, поясняет подруга.

Мне становится жутко неловко, но я пытаюсь улыбнуться.

— Идем. — Тянет меня за руку Алина. — Подберем тебе что-нибудь подходящее.

Она заводит меня в свою комнату и закрывает дверь.

— Ник подвезет нас до дома Лернеров. — Подруга открывает шкаф и достает какую-то атласную зеленую комбинацию. — Вот. — Протягивает мне. — Быстро надевай. — Подходит ближе и беззастенчиво оттягивает ворот моего платья. — Ох, ну слава богу, хоть нижнее белье не старушечье!

— Что?

— Переодевайся, говорю, мы и так опаздываем.

Пока я снимаю свою одежду и втискиваюсь в комбинацию, Алина колдует у зеркала: подрисовывает себе яркие фиолетовые стрелки и цепляет к ушам массивные пластмассовые серьги.

— Так как там твой братец? — Спрашивает она.

— Кай? — Я поправляю грудь. Мне не нравится, что она слишком натягивает ткань. На мой взгляд, смотрится вызывающе. — Я старалась всю неделю держаться от него подальше. Если честно, я его боюсь.

— Почему? — Алина подкрашивает губы ярко-красным.

Пожимаю плечами.

— Ну… Он меня ненавидит и даже не пытается скрыть этого. Считает, что мы с мамой виноваты в том, что его отец ушел из семьи, и постоянно пытается унизить меня: грубит, смеется, обзывает.

— А что если это не ненависть?

— Что тогда? — Я подхожу к зеркалу.

— Предварительные ласки. — Усмехается Алина и поворачивается ко мне. — Ты его привлекаешь!

— Что… — У меня пересыхает в горле.

— Ты не можешь не привлекать, детка. — Она с улыбкой поправляет на мне платье. — Уверена, Макс Лернер кончит себе в штаны, едва тебя увидит.

— Боже! — Пихаю ее в бок. — А это? — Я поворачиваюсь к зеркалу спиной и пытаюсь посмотреть через плечо. — Так и должно быть?

Моя спина почти полностью обнажена, а от застежки на шее вниз тянется цепочка с блестящей капелькой-стразой на конце, которая достает практически до копчика.

— Этой штукой ты сведешь с ума всех парней, которые будут на вечеринке. Я про твою задницу, Мариана! — Хохочет она, замечая, какое недоумение написано на моем лице. — Уже не терпится посмотреть на Кая Турунена, который утрется, когда увидит тебя с Максом.

— Ему будет плевать. — Тихо говорю я.

— Даже мне не плевать, детка! — Она кладет руку на сердце. — Клянусь, я только что грешным делом подумала, не бросить ли мне западать на мужиков! От них никакого прока, а ты… ты просто рафаээло с кремом! А какой у тебя орешек! Мммм….

Теперь я тоже смеюсь. За окном раздается нетерпеливый гудок клаксона.

— Давай-ка. — Алина подталкивает меня к зеркалу. — Подкрась губы, и будет просто пушка!

— Пушка?

— Милая, тебе нужно больше времени уделять отдыху и поменьше заниматься. Вот прямо от души совет! — Она подает мне красную помаду, хлопает меня ладонью по заднице и затем выглядывает в окно: — Хватит сигналить, Ник! Мы уже идем!

* * *

В доме Лернеров куча народа. Все кричат, веселятся, прыгают под музыку. Мы входим, и Ник сразу добывает для нас какое-то пойло в красных стаканчиках. Пахнет ослиной мочой.

— Не надо, спасибо. — Пытаюсь отказаться я.

— Бери. — Буквально всовывает мне его в руку подруга.

Я переживала, что буду сильно выделяться в этой одежде, но тут все разодеты так, что мой наряд кажется едва ли не самым целомудренным. Несмотря на это, я передвигаюсь через толпу, то и дело оттягивая подол и поправляя лямки.

— Я точно не выгляжу вульгарно? — Уточняю у Ника.

— Уже поздно думать об этом, киса. — Закатывает глаза он. — Но уверяю, ты выглядишь потрясно! Даже у меня встал при виде тебя!

Алина бьет его локтем, и они разражаются смехом, а я так и продолжаю стоять с открытым ртом, пытаясь решить, как реагировать на эту шутку. И шутка ли это? В общем, мне так неловко, как давно уже не было.

— Кх-кхм. — Дергает меня за руку подруга.

Я едва не проливаю содержимое стакана. Поднимаю взгляд и вижу Кая в толпе крепких, накаченных ребят. Он качает головой в такт музыке, а затем вдруг замирает — потому, что замечает меня. Я вижу, как его зрачки расширяются и темнеют, как кривятся уголки его губ. Кай явно настроен агрессивно, но вместе с тем находится в некоем замешательстве.

— Наконец-то! — Передо мной вырастает фигура Макса Лернера. Распахивая свои объятия, парень дружелюбно улыбается. — Привет, Мариана!

— Привет…

И не успеваю я опомниться, как он меня обнимает. Его руки невзначай касаются моей обнаженной спины, а дыхание обжигает шею. Всего на мгновение я прикрываю глаза — мне вправду приятно это объятие, но открыв их, вижу, как меняется от увиденного выражение лица Кая.

И честно говоря, лучше бы я не видела.

Глава 4

Кай

Мой взгляд ловит ее в толпе, и, черт подери, я цепенею.

Мариана?

— Какого… — выдыхаю.