Плохая девочка

Притягиваю к паху ее голову, и Вика послушно берет в рот мой возбужденный член, перемазанный ее же помадой. Я вплетаю пальцы в ее светлые волосы — здесь, в темноте, они очень похожи на волосы Марианы. Если постараться, можно представить, что это она.

Я прикрываю веки, и эти мысли уносят меня на вершину блаженства.

Хотите на чистоту?

Парни не обзывают девушек шлюхами — это делают другие девушки. И виной тому их доступность. Я не заставлял эту богатенькую испорченную фифу опускаться передо мной на колени в беседке в саду. Она сама этого захотела. И никто не виноват, что ею так грубо используют, кроме нее самой. Хотя, уверен, возмущаться она не будет. Скорее, попросит добавки.

Звонкий стук каблучков выхватывает меня из забытья. Кто-то проходит по дорожке мимо, и я догадываюсь кто — не зря повел блондинку в ту сторону, куда удалились Мариана со своим спутником. Но на этот раз она одна — спотыкается, заметив нас в тени плюща, увившего вход в беседку.

Останавливается, придержав подол платья. Приглядывается, и ее глаза удивленно округляются.

Вика, ощутив чье-то присутствие, пытается отстраниться, но я не позволяю ей этого сделать: придерживаю за затылок. Слышно, как она давится, но меня не волнует ее самочувствие — я в этот момент наблюдаю за реакцией сестры на постыдную сцену и не могу понять, нравится мне это или нет.

В ужасе отшатнувшись, Мариана бросается прочь. А я, наконец, ослабляю хватку. Вика падает на землю, кашляя и матерясь.

— Ты в своем уме?! — Восклицает она, пытаясь подняться на ноги.

Я не удостаиваю ее ответом. Поправляю брюки, торопливо застегиваю ширинку и спешу в дом, оставив Вику одну.

— Эй, ты куда?! — Орет она.

— Потом. — Бросаю через плечо, имея в виду разговор, а не продолжение близости.

Я преодолеваю расстояние до дома в несколько секунд, вхожу и начинаю расталкивать гостей, пытаясь отыскать девчонку. Но ее нигде не видно. Сердце бьется так сильно, будто вот-вот остановится. Я и сам не знаю, зачем ее ищу, и что хочу сказать, но знаю одно — мне это нужно. И нужно сильнее, чем дышать, видеть или слышать.

В этот момент мне кажется, что если я ее не найду, то умру.

Мариана

— Я хочу попасть на спецкурс к Двинских, — признаюсь Максу. — Я наводила о нем справки, когда еще училась в школе.

Мы стоим в душном коридоре у выхода на веранду. На самом деле, здесь довольно просторно, но помещение каким-то невообразимым образом заполнилось одеждой, сумками, табачным дымом и парочками, которые забегают сюда каждые две минуты, чтобы проверить, нет ли укромного уголка, чтобы уединиться.

— Он — сильный преподаватель. — Кивает парень. — Слышал, нужно пройти отбор, чтобы попасть к нему на интенсив.

— Я готовилась. — Сообщаю гордо.

— Летом штудировала историю мировой литературы?

— Все восемь томов.

— Ужасно! — Восклицает он, как бы невзначай касаясь пальцами моего локтя. — В смысле, ужасно волнующе. Впервые встречаю девушку, которая с таким возбуждением говорит о литературе.

— Мне это нравится. — Улыбаюсь.

— Что именно? Читать книги? Анализировать?

— Нравится наблюдать, как культура объединяет народы и стирает границы между странами. Книги — универсальный международный язык: мы читаем истории и понимаем друг друга. Даже нонфикшн разных стран говорит нам о том, что мы все еще просто люди — с обычными, людскими проблемами. Я хотела бы работать в книгоиздании и быть полезной: продвигать отечественных авторов, знакомить мир с их историями, открывать новые имена.

— Редактура или все же маркетинг? — Понимающе улыбается Макс.

— Отрасль развивается, и ей нужны универсальные специалисты.

— Так у тебя есть идеи, которые ты собираешься внедрить? — Он многозначительно двигает бровями.

Теперь улыбаюсь я.

— Немного зарубежного опыта и немного моих собственных идей с поправкой на национальные особенности.

— Стало быть, ты уже наметила компанию для будущей стажировки?

— Для этого мне и нужен курс Двинских. Говорят, он лично рекомендует лучших учеников в этот крупный холдинг.

У меня ноет в груди. Я впервые сказала кому-то вслух о своей мечте.

— У тебя масштабные планы, а я, если честно, еще не думал, чем точно займусь. Надеюсь определиться за ближайшие два года. Мои родители и так до сих пор пребывают в шоке от моего решения не изучать логистику. Если бы не сестра, которая пошла по их стопам, они оторвались бы на мне по полной.

— Значит, ты их разочаровал?

— Иногда мне кажется, разочаровывать их — мое призвание. — Смеется парень. — Знаешь, когда у твоей семьи есть бизнес, который они выстраивали годами, родителям хочется, чтобы дети продолжили дело. И хорошо, если бы стали развивать его, а не угробили. Я прекрасно понимаю мать и отца, но меня всегда больше интересовали искусство и спорт.

— Ты занимаешься спортом?

Мои щеки краснеют: и как я раньше не догадалась? Макс такой подтянутый, жилистый. Наверняка, легкоатлет.

— Керлинг. — Ошарашивает он. — Университетская сборная. Надеюсь, через год отобраться на олимпиаду с командой.

— Ого! — Удивляюсь я. — Это… интересный спорт. Почти как шахматы, только на льду.

— В шахматах везение не играет такой большой роли.