Плохая компания

Шмыгайловский застыл, однако не позволил себе уронить лица.

— Телефон — пожалуйста, — без всяких эмоций и лишних вопросов произнес он, доставая свой сотовый телефон. — А вот адреса его у меня нет. Да и быть не может. Мы друг к другу в гости не ходим.

— Я буду рад и телефону, — милостиво согласился Гуров.

Записав нужные цифры, полковник сказал:

— Благодарю вас. Вы не станете возражать, если нам придется вызвать вас в Главное управление МВД для беседы? Если понадобится, конечно… Все-таки дело серьезное, задержан один из ваших сотрудников.

Судя по лицам чиновников, они были прекрасно осведомлены об этом.

— Конечно, — произнес Шмыгайловский. — Только желательно об этом предупредить заранее. У нас очень плотный график, домой приезжаем за полночь. Порой даже пообедать толком некогда.

— Понимаю, понимаю, — сочувственно сказал Гуров. — Обязательно предупредим.

Он уже собирался подняться, однако Шмыгайловский все-таки решился спросить:

— А как обстоят дела с Щелоковым? Неужели все настолько серьезно?

— Пока не могу вам точно ничего сказать. Разбираемся.

— Просто отсутствие на работе сразу двоих сотрудников, конечно же, затрудняет нашу работу. И вообще… Если между нами, Лев Иванович, мы уверены, что это несчастный случай, — понизив голос, доверительно сообщил Шмыгайловский. — Щелоков был любимчиком Гладких.

— А может быть, это его жена была любимицей? — прямо сказал полковник.

Шмыгайловский помрачнел.

— Я, знаете, не интересуюсь сплетнями. Но даже если это и так, на отношении к Виталию это никак не сказывалось. Гладких ценил его как сотрудника, а он в первую очередь был человеком дела.

— Да, но речь не о том, что Гладких устранил Щелокова, а наоборот. А Щелоков не человек-машина, которого не волнуют человеческие страсти.

Шмыгайловский поглядел на Мищенко и повторил:

— И все-таки мы уверены, что это несчастный случай.

— Если это окажется так, вы, конечно же, об этом узнаете, — пообещал Гуров и поднялся. — Всего доброго!

Он уже подходил к двери, когда услышал за ней какие-то возмущенные голоса. Выйдя в приемную, Гуров увидел какого-то мужчину весьма почтенного возраста. Лицо его было красным, седые волосы всклокочены. Он явно рвался в кабинет к Шмыгайловскому, но секретарша перегородила ему дорогу и говорила, повысив голос и пытаясь перекричать старичка:

— А я вам уже сказала, что Геннадий Алексеевич не принимает! Вообще никого не принимает!

— Разве? А вот ведь только что товарищ вышел! — старичок обличающе ткнул в Гурова крючковатым пальцем.

Секретарша на миг закатила глаза.

— Этот господин по особому вопросу!

— Ну, разумеется! — вскипел старичок. — По особому, он же господин! А у меня вопрос не меньшей важности. Я по поводу экспедиции.

Секретарша вздохнула.

— Вы напрасно скандалите, Геннадий Алексеевич все равно сегодня вас не примет!

— Хорошо, а когда примет? — спросил старичок.

— Не знаю, позвоните в конце недели. А еще лучше — на следующей. У Геннадия Алексеевича сейчас очень напряженный период.

Гуров бочком проскользнул мимо возмущенного старичка и вышел в коридор.

Глава шестая

Станислав Крячко добрался на метро до «Семеновской». Выйдя, огляделся и первым делом направился к каталке с мороженым — после прохладного воздуха подземки обстановка на улице показалась ему слишком жаркой. Купив рожок, Крячко первым делом надкусил шоколадную шапочку, отправил в рот большой кусок прохладной сладкой массы и, улыбнувшись, зашагал влево, к Щербаковской, на ходу уплетая мороженое.

Офис фирмы находился на первом этаже жилого дома и выглядел довольно неказисто. И вывеска была неприметной, так что если бы Станислав не знал, где конкретно находится фирма, ему пришлось бы долго бродить по округе. Крячко быстро доел мороженое, бросил обертку в урну и двинулся к дверям. Про себя он отметил, что перед дверями стоит всего лишь один автомобиль, да и тот не выглядит шикарно.

Он уже потянул на себя дверную ручку и ступил в здание, как вдруг позади него послышался шум автомобильных шин и к подъезду стремительно подъехала машина. Крячко обернулся. Из темно-серой «Субару Форестер» вышли двое молодых людей, облаченные в черные костюмы, а следом не спеша показался вальяжный господин в белой рубашке и кремовых брюках, через ремень которых переваливалось внушительное пузо. Живот Станислава казался по сравнению с ним просто милым маленьким пузиком.

Мужчина на миг остановился, отряхнув элегантные брюки, блеснул браслетом «Ролекса» на левой руке, поправил пышные волнистые волосы и двинулся к двери, кивком приказав молодым людям следовать за ним. Первый тотчас нырнул вперед, второй пошел следом. Крячко уже шагал по узкому коридору к небольшому квадратному вестибюльчику, из которого вела только одна дверь, на которой была табличка с надписью «Континент». Обстановка внутри была весьма скромной и никак не походила на приемную солидной фирмы. Да и громкому названию не соответствовала.