Плохая война

Тем временем в лагере врага…

Пасмурно, ветер, легкий снег. Горный пейзаж. Между гор расположился маленький городок. Прилепившиеся к склонам фахверковые19 домики, церковь, ратуша. Над ратушей флаги, в том числе красный с белым крестом. Швейцария.
Пастух Ганс вернулся в родной городок поздно вечером. Парень среднего роста, тощий, одет небогато. Дома Ганс бывал редко, пастухи не гоняют каждый вечер овец обратно в город, а неделями водят их по новым горным пастбищам. Впрочем, дома его никто и не ждал, вся семья погибла несколько лет назад под лавиной.

– Ганс! – кто то тихо подошел сзади и хлопнул пастуха по плечу, – Ты вовремя вернулся. Хочешь на войну?

– Конечно хочу! Против кого воюем? – Ганс обернулся и увидел местного священника.

– Какая разница, против кого, – преподобный широко улыбнулся, – главное – за кого. Герцог де Водемон снова собрался повести нас к победе. А ты, Ганс, плохо кушаешь последнее время. Алебарду-то поднимешь?

Надо сказать, что местный патер, будучи настоящим швейцарцем, не пропускал ни походов, ни учений, ни даже тренировок и пользовался всеобщим уважением не только за благочестие, но и за необычайно крепкое здоровье, серьёзную боевую подготовку и особенно за несокрушимый боевой дух. За глаза его даже называли "Безумный Патер".

– Дайте мне пожрать, – я вас всех подниму, – огрызнулся Ганс.

– Сходи-ка ты к Быку, порадуй толстяка новостями. Он тебе самый хороший хлеб даст. А потом сходи к мяснику Якобу, у которого лавка чуть ниже пекарни, он тебе еще мяска кусок подарит.

Быком прозвали местного булочника, который полжизни провел в чужих войнах, а потом вышел на покой, удачно женился и последние годы, сколько Ганс мог вспомнить, вел образ жизни почтенного бюргера, почти не выезжая за пределы родного городка. Трое его сыновей пошли по стопам отца, нанимаясь на все войны в окрестностях, и четвёртый, ровесник Ганса, должен бы был в ближайшее время к ним присоединиться. А вот и он, примерный сыночек, ведёт в отцовскую лавку большую собаку, запряжённую в тележку с мукой.

– Здорово, телёнок! Что умеет твой пёс, кроме как тележку возить? У меня четыре собаки и все в два раза умнее, чем твой мохнатый конь! Ты знаешь, что война будет?

– Сам ты, Ганс, телёнок и конь мохнатый. Что за война?

– Не знаю точно, но Патер сказал, что какой-то Водемон срочно нанимает швейцарцев. Еще говорит, чтобы я это передал твоему отцу. Только зачем это ему, он у тебя тот еще домосед. Герой, хи-хи, вчерашних дней. Ему только на масленицу с Патером силами меряться, а не на войну ходить.

На масленицу в городке каждый год устраивали "битву Масленицы и Великого поста", Масленицей всегда выбирали Быка, а его противником – Патера, который как раз выглядел как воплощение Великого Поста – тощий, жилистый и с лысиной, избавившей его от необходимости выбривать тонзуру. Двое старых друзей устраивали для земляков красочное представление с трюками, шутками и поединком на нескольких видах оружия.

– Отец таких, как ты, об колено ломает.

– Ой, боюсь-боюсь!

Слово за слово, пряча лица в капюшоны от ветра и снега, двое подростков дошли до булочной.

– Что-то ты долго, сынок, – выглянул в дверь булочник, – идёшь тут, болтаешь, лучше бы тележку подтолкнул.

– Батя, а ты знаешь, что война будет? Патер сказал, какой-то Водемон приехал, – выпалил в ответ сын, опередив Ганса.

– Водемон? Слышь, Якоб, – обернулся Бык к какому-то покупателю, – тряхнём стариной?

– А то! – откликнулся покупатель, оказавшийся тем самым мясником Якобом, – есть еще порох в пороховницах!

Ганс остался в дураках. Прошёл совсем не по пути полгорода против ветра и не получил ни хлеба, ни мяса, ни даже благодарности. Что за жизнь! На войне, наверное, и то веселее.