Плохие девочки не умирают

Смерть была зафиксирована на месте. Уайли была не замужем. Бе дочь отдана на попечение родственников, которые отказываются разговаривать с журналистами. На момент выхода статьи расследование продолжается.

— Алексис.

Я подскочила и взглянула на Меган.

— Что там? — спросила она, пытаясь протиснуться к экрану мимо меня. Я своим стулом загородила ей дорогу.

— Подожди, — сказала я. — Может быть, лучше… лучше распечатать статью. У тебя есть двадцать пять центов? У меня, наверное, нет. — Я сунула вспотевшие руки в карманы, но там ничего не было.

Я видела, что Меган хочется оттолкнуть меня от экрана и прочитать то, что там написано. Но тут наши глаза встретились.

Она медленно кивнула, достала монету из сумочки и опустила ее в специальную щель. Нажимая на большую зеленую кнопку печати, я чувствовала, как у меня дрожат пальцы.

Древние механизмы внутри аппарата захрипели, и из него вылезла страница, покрытая блестящими черными буквами.

Мы обе потянулись за ней, но Меган оказалась быстрее.

Она начала внимательно читать.

Я пыталась придумать, что сказать, чтобы хоть как-то смягчить удар.

Но сказать, конечно, было нечего.

— Хм, — проговорила она и продолжила чтение. Я смотрела на нее не отрываясь. Мне казалось, это мой долг, моя ответственность. Вскоре я услышала, как у нее перехватило дыхание. Она прижала листок к груди, к самому сердцу. Потом посмотрела на меня напряженным взглядом, словно раненый, сбитый с толку зверек.

Я сделала к ней шаг, но она вытянула руку вперед, останавливая меня. Прислонившись к металлическим ящичкам, она дочитала статью до конца. Ее пальцы разжались, и листок упал на пол.

— Мама… пыталась меня убить, — прошептала она, глядя в стену невидящим взглядом. Как будто перед ней проносилась череда возможностей, ответов на вопросы.

— Меган…

— Все эти ясновидящие… Они говорили не Сара. Они говорили Шара. Какая я глупая. Все эти годы я просто-напросто неправильно их понимала, — проговорила она. В ее глазах стояли слезы. — Бабушка сказала, что мама погибла в автокатастрофе… Почему она не рассказала мне правду?

Я не знаю, — ответила я. — Мне очень жаль.

— Нам нужно вернуться к тебе домой. — Ее лицо напряглось. — Я хочу поговорить с ней. Спросить, почему она это сделала.

Прошла секунда. Мое сердце колотилось до боли быстро.

— Это опасно, — проговорила я. — Меган, помнишь, что ты сказала мне в машине?

Это зло.

— Если в мою сестру что-то вселилось, — продолжила я, — и если оно желает тебе смерти… Если мы придем туда, а Кейси будет дома…

Меган подняла голову и пристально посмотрела мне в глаза. Меня затрясло от нового, жуткого страха: что Меган совершит какую-нибудь глупость и ее убьют.

— Мне все равно, — сказала она. — т-Я не боюсь.

— Она может… она серьезно может тебя убить. — Неужели в этом и было все дело? Призрак матери Меган желал закончить начатое?

Меган попыталась протестовать: она издала какой-то звук, больше напоминавший стон, а не полноценное слово. Но я прекрасно поняла, что она хотела сказать. Она должна была хотя бы попытаться. На ее месте любой чувствовал бы себя так же.

И я тоже?

Да.

Но все-таки.

— Тебе нельзя возвращаться туда, пока у нас не появится больше информации, — я пыталась унять свой трясущийся голос и говорить твердо.

— Может быть, она изменилась, — сказала Меган. — Может быть, она злится, потому что застряла в этом доме. Может быть, она хочет поговорить со мной.

— Нет, — ответила я.

Она покачала головой, как будто сомневаясь, что расслышала верно.

— Нет?

— Нет. Не сегодня. Возможно, завтра.

— Ты что, — в ее голосе звучала обида, — остановишь меня?

— Да, если придется.

— Алексис, — проговорила она. — Я думала, что мы…

— Мы друзья, — ответила я. — Именно поэтому я не могу пустить тебя туда. Мы поищем новые сведения, подумаем, как можно…

Как можно ее уничтожить? Ей нужна помощь, а не… — Она покачала головой, подбирая правильное слово.

Я представляла, как она хочет узнать свою маму. Чувствовала ее боль и одиночество как свои собственные. Мне было до боли грустно за нее.

Так я поняла, что мы друзья.

Я покачала головой.

— Ты не сможешь остановить меня, — сказала она тихо.

— Я позвоню твоей бабушке, — ответила я. — Или позвоню в полицию, и тебя арестуют за незаконное проникновение в чужой дом.

Наступила тишина.

— Я не говорю «никогда», — продолжила я. — Только не сегодня. Нам нужно узнать больше.

— Мы и так уже достаточно знаем, — проговорила она. Я чувствовала ее гнев, жаркий и искренний. Как и слезы, которые текли по ее щекам. — Ты не посмеешь позвонить бабушке.

Я не помедлила ни секунды.

— Посмею.

Меган знала, что я говорю серьезно. Она сгорбилась и опустила голову, так что волосы упали ей на лицо. Она собралась уходить, и я услышала сдавленное всхлипывание.

— Меган, — начала я, но она побежала к выходу, огибая стеллажи с книгами. Я помчалась за ней. В моей голове проносились тысячи мыслей. Не надо было говорить ей. Я должна была скрыть от нее правду. Теперь она в страшной опасности.

Она уже залезала в машину, когда я подбежала к ней. Я схватилась за дверцу, чтобы Меган не смогла захлопнуть ее.