Плохие люди

- И под кроватью, значит, еще один? Охренеть!

— Еле утащил, — Бертран скромно ответил на восторг бойца, — если бы не наш могучий Фэйри, то пришлось бы бросать!

Надо немного поделиться славой. Чуть-чуть, чтобы не отгрызала от командирской репутации, но достаточно, чтобы ославленный порадовался. В конце концов, слова ничего не стоят, а сказанные в правильное время радуют не хуже серебрушки.

— В зубах бы унес! — хмыкнул белобрысый стенолаз. — Своя ноша не тянет!

— Опять же, вы вовремя под окном оказались.

— Да Дудочника точно шилом в сраку ткнули, как начал орать, мол, ребята пропали, спасать надо!

— А я чувствую, что не может такого быть. Чтобы командир с Фэйри на пару и вдруг выбраться откуда-то не смогли? Да ну нахер такие глупости! Ясно же — ловкачи добычу схватили такую, что нести сил не хватает!

— А голову-то, зачем волок, я так и не понял.

— Как это зачем, друг Быстрый? Я ее на свадебный стол положил, на главное блюдо. И котлом накрыл, который почище. Жених с невестой глянут утром, вот смеху-то будет! Еще рассказывать станут. О черном госте на красной свадьбе. И каждая долина рубахи на грудях рвать начнет — мол, это у нас такое случилось! Нас так чудесно ограбили! Прям, как в сказке!

— Да ты, дружище командир, прямо сказочник!

— Точно, Сказочник! Как хуй в лапти заплетет недотыркам носатым, вовек не развяжут!

Ватага взорвалась смехом, слегка истеричным и нервным от пережитого страха и опасений — а вдруг еще не закончилось?.. Бертран поморщился, чувствуя, как рождается новое прозвище, куда менее боевитое и приятное уху, нежели грозное «Топор». Эх, может, забудут к завтрему?..

Глава 20 Этот вкус вином не смыть…

Добыча оказалась куда меньше, чем Бертран и компания надеялись. Но полпуда золота под кроватью разве что у императора лежат. Рядом с серебряной ночной вазой с рубинами по краю — чтобы монаршья задница спросонья с горшка не скатилась.

Однако, в целом, даже если прикинуть, что к делу готовились, считай, добрых две недели — благодушно позволив всяким богатеям проносить их денежки мимо компании… Вышло очень и очень неплохо! Не считая прочей добычи, которую метали в мешки, вышло — господи, помилуй!!! — полсотни грошей на долю, без малого четверть настоящего мерка. Могло быть и больше, но монеты все старые, истертые да обрезанные. Такие и ценятся сообразно. Но все равно — невероятные деньжищи! Нет, конечно, за жизнь через немытые руки и побольше может пройти, но чтобы столько сразу — подобного счастья в жизнях бертрановых верных спутников не случалось. Как солидно припомнил Тенеф, пару месяцев (пока не дезертировал) махавший заступом в одном из воинских лагерей — месячное жалованье хорошего пехотинца или лучника с простым луком. Только у солдата за те гроши вынут всю солдатскую душу, будут за всяческие провинности пороть за милую душу, а то и вздернут по господской прихоти. А здесь денежка легкая, можно сказать, весьма приятственная.

Командиру, само собой, доля тройная. Он все придумал, все обрешал, все добыл. Еще и лишний рот захлопнул — тот рот, с которым делиться совсем никакого желания не было. А тройная доля, господа хорошие, если в монеты пересчитать, это уже месячная цена пехотинца в кольчуге и шлеме или арбалетчика. Понятно, со своим арбалетом, из легких, «козьей ногой» взводимом, но все же!* [Цагра, что так чудесно выступила, что при обороне собора, что на Крайнем Севере, это арбалет тяжелый, коий простой мускульной силой не взвести] Или полгода найма хорошего работника с опытом и своим инструментом. Или… в общем хорошие деньги, очень хорошие! Прям дух захватывает, сколько теперь всего купить можно. Даже… если уж совсем приспичит, можно в монастырской школе читать и писать выучиться, отчего бы и нет?

«Мешочного» тоже получилось немало — компания вволю прошлась по богатым домам. Не мелким бредешком, конечно, и не в каждый дом влезть получилось — где-то засов крепкий, где-то хозяин из-за двери громкий, а где и не успели просто-напросто. Дюжина молодцов, пусть и расторопных парней-ураган (хоть рядом не ложись!), на многолюдное село — маловато.

Бертран кивал на похвалы товарищей, прихлебывал вино из замшелой — еле оттер — бутылки, заедал твердой колбасой. Улыбался невпопад, не прислушиваясь к гомону компании. Хотя, не угадать с улыбкой сложно — радуются все, никто о плохом не думает, вопросы нехорошие не задает.

О плохом думать и вопросы нехорошие задавать — это командира судьба.

Суи, погрузившись в размышления, гадал, как можно было бы сделать лучше — задним умом все крепки! — все же признавал, что они и так сотворили маленькое чудо. Хоть в святые записывай!