Плохие парни по ваши души. Книга 2 (СИ)

   — Брат-близнец вашей гончей шавки — Иветт — потребовал привести ему Анну Гарнер в обмен на то, что он гарантирует мне, Эйдену и Джейн безопасность от беды, которая произойдет. Если мы не выполним условия сделки, Эйдена ждет смерть, — сказав, наконец, эти слова вслух, я вдыхаю полную грудь острого, как бритва, воздуха. — По наши души придет сам канцлер Изаки. Себастьян показал мне, заставил увидеть то, как Изаки порубит половину города и убьет Эйдена, зарядив пулю ему в лоб. Все ради игры. Хреновой игры с нашими жизнями! Так что ты теперь скажешь? Позволишь умереть своему сыну, или будешь продолжать гнуть свое, черт тебя дери?!

   Сложно сказать, что именно подожгло фитиль моего терпения, но я явственно ощущаю, как стремительно приближаюсь к тому, чтобы взорваться.

   Я приказываю себе собраться и быть хладнокровным. Не позволять отчаянию и злости туманить изничтоженный безумствами здравый ум. Я должен оставаться спокойным и сохранять способность мыслить рационально. Мне ни к чему срываться на отце и высказывать ему все то, что заставляет душу яростно клокотать.

   Хотя другая часть — мой эгоизм, моя обида — требует, чтобы он обо всем знал. Папа бесследно исчез из моей жизни много лет назад, оставив одного с впечатлительным, ранимым младшим братом с разбитым сердцем. Он бросил меня, скинул непостижимый груз ответственности на мои юношеские плечи, лишив очень многого. Я никогда бы не заставил себя усомниться в его смерти. Я считал его героем, хоть и глупцом. Но сейчас, когда тот, кто числился в мертвецах очень долгое время, стоит передо мной живой и постаревший, я больше не хочу оправдывать его.

   — Ты, — я стискиваю в исступлении зубы и приближаюсь к отцу, — должен забыть о своих гребаных планах и помочь мне. Ради Эйдена. Если он... — я не решаюсь сказать «умрет». — Я никогда не прощу тебе.

   Отец выглядит сбитым с толку, и я не могу скрывать своего довольства его рассеянным видом. Я чувствую, что близок к победе в нашей маленькой битве и стараюсь заглушить все «но», прорывающиеся через возведенную стену уверенности.

   — Изаки мертв, Росс, — папа проговаривает эти слова медленно и четко. При этом он смотрит на меня с гипнотизирующей пронзительностью. — Я собственноручно убил его, когда он пришел за мной и вашей матерью много лет назад. Я не успел спасти ее, но отомстил.

   Этого не может быть.

   Я недоверчиво пялюсь на отца и старательно ищу подвох в его мимике, жестах, словах. Но он выглядит непоколебимым, абсолютно уверенным в том, о чем только что поведал мне.

   — Он мог выжить, — предполагаю я, но мой голос подрагивает от нахлынувших сомнений.

   — Он мертв, — настаивает отец.

   Если папа сказал правду, тогда что я видел? Что мне показал Себастьян?

   — Этот демон запудрил тебе мозги, — напряженно продолжает отец. — Себастьян хитер и способен пойти на многое ради достижения собственных целей. То будущее, что он показал тебе, было ложью. Не верь тому, что видел, Росс.

   И вдруг я осознаю, что был обведен вокруг пальца, как младенец. Выставлен полным дураком, который позволил себе внушить полную чушь. Я был загнан в ловушку с самого начала.

   Выставив одну руку вперед и потупив взгляд, я все еще пытаюсь понять, говорит мне отец правду, или нет. Если честно, его слова не вызывают во мне доверия. Возможно, папа на это и рассчитывает: что я быстро поверю в его байку и расслаблюсь, оставив Анну в покое. Но с другой стороны... неужели ему хочется видеть смерть своего сына? Я тяжело сглатываю и зажмуриваюсь.

   Любимого сына.

   Папа не стал бы рисковать Эйденом.

   Только не им.

   — Зачем Себастьяну лгать мне про Изаки?

   Отец отвечает незамедлительно, четко выговаривая каждое слово.

   — Изаки был беспощадным монстром. Он творил отвратительные вещи, даже по меркам Ада. Он — отличный вариант для того, чтобы пугать демонов и ангелов смерти. Брату Иветт нужны союзники. Он оставил Ад, бросил ему вызов, отрекся от уклада того мира, наших законов и правил. Себастьян считает, что если освободит зло, кроющееся в Тардесе, то сделает всем одолжение. Но тогда будет уничтожено все. В том числе и загробная жизнь. Не останется ничего, и Себастьян одержим мыслью о том, чтобы оставить после жизни чистейший хаос, — заканчивает отец, понижая голос.

   Я не успеваю ответить ему, как он, жестикулируя руками, дает понять, что мы с Эйденом в безопасности.

   — Я следил за вами, Росс. Тайно следил. И прежде чем начать эту операцию, моя команда устранила всех соперников и врагов. Всех, кто мог бы вам навредить. Я просто не позволю, чтобы кто-то причинил вам вред, сынок. Ты можешь не беспокоиться об этом, — на его тонких губах расцветает слабая улыбка, но я сдерживаюсь от ответной и просто прячу глаза. — Много лет назад я был слаб, но сейчас все иначе.

   — Не понимаю, почему Себасятьян не думает о своей смерти тоже, если Тардес будет открыт? — задумчиво изрекаю я, облокотившись о стену.

   Папа пожимает плечами.

   — Мне кажется, он все понимает.

   Я вскидываю на него вопросительный взгляд.