Блейк посмотрел на сестру, затем на мать, затем переключил свое внимание на хлопья. Марисса усмехнулась отцу, прижимая тост к подбородку. Джина уставилась на Скута, уголки ее рта дернулись, пока она боролась с собственной усмешкой.
Скут откусил кусочек тоста, и хруст прервал тишину. Он почувствовал, как взгляд дочери пронзил его насквозь. Ему было больно сознавать, что дочь ненавидит его, но он не мог решить эту проблему во время завтрака.
Он кашлянул, чтобы прочистить горло, затем сказал:
- Итак, Блейк, теперь, когда я буду рядом больше, ты хочешь куда-нибудь сходить? Может быть, посмотреть фильм или сходить в парк? Ты, гм... Ты все еще хочешь попробовать покататься на скейтборде? Мы можем пойти в магазин спортивных товаров и купить тебе...
- Ты не можешь купить любовь, - сказала Марисса, с отвращением качая головой.
- Я не пытаюсь "купить любовь", дорогая. Я просто...
- Не называй меня "дорогая". Пожалуйста, серьезно, пожалуйста, не называй меня так, - перебила Марисса.
Она наклонилась вперед, упершись грудью в стол, и поманила Блейка. Мягким, понимающим голосом она сказала:
- Ты не должен его слушать. Ладно?
Скрежеща зубами, Скут сказал:
- Марисса, пожалуйста. Я просто пытаюсь... Я хочу... Я... - oн заставил себя улыбнуться и посмотрел на Блейка.
Затем он пожал плечами и сказал:
- Это твое решение, сынок. Я могу взять тебя, твоя сестра может взять тебя, это не имеет значения. Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Итак, что ты скажешь?
Блейк попытался сосредоточиться на глазах отца, но, как нервный тик, он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на его покрытую шрамами щеку. Шрам указывал на историю насилия. Трудно было найти человека, который выглядел бы злым во время еды, но его отец казался ему
Почти шепотом он сказал:
- Нет, спасибо.
Скут продолжал улыбаться, глаза его были пусты, как у мертвеца. Он сказал:
- Все в порядке, сынок. Все в порядке. Может быть, в другой раз.
Джина захлопала в ладоши, потом сказала:
- Оки-доки. Пора в школу. Вы, двое, готовы идти?
- Да, - сказал Блейк.
Марисса кивнула.
Дети схватили свои рюкзаки, висевшие на стульях, и направились к выходу, не сказав ни слова отцу.
Джина схватила сумочку с кухонной стойки и ключи с вешалки для ключей. Следуя за своими детьми, она сказала:
- Поскольку ты "хочешь быть рядом больше", пожалуйста, помой посуду.
Скут услышал, как хлопнула входная дверь. Затем он прислушался к тому, как открываются и закрываются двери внедорожника, затем к урчанию двигателя, пока не перестал его слышать. Он остался один. Скут не пытался ничего выиграть, но все равно чувствовал себя побежденным. Он закончил завтрак, затем вымыл всю посуду. Он постоял в гостиной и с минуту смотрел на входную дверь, как будто ожидал, что Джина или дети вернутся.
Ничего.
Он запер дверь на цепочку и поднялся в спальню. Он смыл засохшую, покрытую коркой сперму со своего ноутбука водой и салфетками. Затем лег в постель и открыл еще одно личное окно. Он оставил дверь открытой, чтобы слышать остальную часть дома.
В Гугле он поискал:
Он знал, что Backpage был закрыт из-за его связей с проституцией и торговлей людьми, включая случаи, связанные с несовершеннолетними. Итак, он посетил небольшие, ответвленные сайты объявлений. К его ужасу, большинство сайтов были заполнены мужчинами, ищущими женщин - такими же, как он сам.
Он наткнулся на нескольких эскортниц. Многие предлагали услуги как по вызову, так и по месту. Место – когда клиент посещал проститутку, вызов – когда проститутка посещала клиента. Цены варьировались от $100 в час до $40 000 в час. Некоторые женщины предлагали секс и минет бесплатно, но он скептически относился к их существованию. Он читал каждое название, ошеломленный вариантами.
Каждое название было пронизано смайликами.
Он нашел независимую эскортницу-японку, которую звали