Плохим мальчикам нравятся хорошие девочки

Больше всего, разумеется, не везёт тем, кто находится от неё в радиусе поражения. Ну, а так как мы обитаем на общей лестничной клетке, несложно догадаться, что попадаем под раздачу чаще остальных. Тем более, что поживиться всегда есть чем. Мои предки просто находка для сплетников. Да и я хорош, чего скрывать. Баб Зина застала всё самое лучшее из эпохи моего полового созревания и переходного становления.

– Ой, эт ты, Витюш, ― кряхча, словно пересыпая мелочь в кармане, словно бы "узнает" меня. ― А я слыхаю, что кто-то шныряет. Дай, думаю, проверю. Мало ли, чужие. А чужих нам ведь не нать.

Ага. "Слыхает она". На пятихатку готов поспорить, что она у дверного глазка торчала с момента, как мы в подъезд зашли. Не удивлюсь, если ещё с улицы заприметила, пока в окне торчала.

– Я, я, баб Зин. Отбой ложной тревоге, ― отмахиваюсь, но знаю, что так просто та не отстанет.

– Как мама?

– Нормально. Жить будет.

– Ну слава богу! А то тут такое творилось, жуть. Крики, вопли, грохотало всё. Выглядываю осторожно, и нате: ваша дверь нараспашку, а твой отец за матерью вниз несётся. Сначала не поняла, а потом как увидела, так за сердце схватилась ― с ножом! Представляешь? Она от него, он на неё: матом трехэтажным кроет и угрожает, что зарежет. Думала, правда убьёт. Кошмар!

Тьфу, чтоб эту трещётку разорвало и подбросило. Чижова вообще-то не знала подробностей. И я не особо хотел, чтоб узнала.

– Дай угадаю, это вы ментов вызвали?

– Конечно! А если бы, не дай бог, Петю перемкнуло, и он на других пошёл кидаться? Он, конечно, всегда отличался буйством, но в этот раз совсем до горячки допился. Я такого страха натерпелась! Восемьдесят капель корвалола вместо шестидесяти пришлось накапать. Ой, здравствуйте, милая девушка, ― улыбаются неполным комплектом зубов Алисе, изображая удивление. Ага. Вот она её только сейчас заметила, как же. Оскар в студию, будьте любезны.

– Здрасте, ― вежливо откликаются.

– Я тут страсти такие рассказываю, вы только не пугайтесь. Витюша-то он хороший. А вы учитесь вместе, да? Форма одинаковая.

– Вроде того.

– Как замечательно. Витюш, а Яночка, Яночка как? Давно её не видела. У неё всё хорошо?

Бл. Она заткнётся, нет?

– У Яны всё прекрасно. Давай, баб Зин, некогда лясы точить. Дел по горло, ― пресекаю задушевную беседу, втаскивая малую за плечи в квартиру. Не планировал, но хотя бы так отделаемся от этой назойливой мухи. ― Вот же старушенция говорливая. Когда у неё язык отсохнет.

– Ничего удивительного. Пожилые люди все любят потрепаться.

– А эта особенно. Не поняла ещё, чего она так распиналась? Хотела посмотреть, как ты пятками сверкать будешь, убегая.

– Почему? Из-за упоминания Яны или потому что твой отец с матерью в догонялки играл?

– Полагаю, последнее звучит более солидным аргументом, чтобы испугаться.

– Ну не знаю. Всего-то с ножом. Вот если бы с бензопилой… ― мечтательно добавляют, приставив пальчик к губам. Ля, ещё одна актриса. Правда, здесь я могу лишь благодарно моргнуть, задерживая опущенные веки дольше положенного. За удивительно спокойную реакцию.

Смотрю на неё и понимаю, что злость улетает в форточку, сменяясь… облегчением. Ситуация ведь реально паршивая. Любому здравомыслящему человеку не грешно после такого призадуматься: стоит ли рисковать, если в наличии есть такие родственнички. Кто знает, может уехавшая кукушка передаётся генетически.

– Да, Чижова. Ты либо бесстрашная, либо с напрочь сломанным инстинктом самосохранения.

– А мне есть чего опасаться?

– Разве что меня.

– Ой, брось. Угроза давно не актуальна. Это ты меня бойся. Ты ведь уже понял, что я умею быть назойливой… О! У меня у бабули с дедулей тоже до сих пор такая висит, ― с коридора замечают люстру на кухне: сссровский дутый плафон, какие раньше можно было найти буквально в каждой квартире. ― И трельяж почти такой же есть. Чуть-чуть отличается, ― кивают на тумбу с зеркалами в коридоре. ― Предлагаем ремонт нормальный сделать, а они отказываются. Старики ведь не любят перемен. Купили им ноутбук, чтоб те хоть немного были в теме, так они из него подставку под цветы сделали.

– Ага. Мои тоже не любят новшества. Потому и живут как свиньи.

– Зря ты так. У тебя вполне… миленько.

– Врать не умеешь, малая. Вот от слова совсем.

– Да не, правда. Вполне ничего. Хотя пыль погонять не помешает, ― замечают, рисуя сердечко поверх осевшего слоя. ― Ну и проветрить, а то пахнет тяжело.

Неудивительно: мебель и ковры настолько впитали в себя табачку, что хоть оконные рамы выкорчёвывай с мясом ― никакой сквозняк не поможет.

– То есть бетонные стены тебя не парят?

– А чего бы и нет. Закос под лофт.

– Ага, а сортир тогда что? Гранж?

– Не знаю. Я ж ещё там не была. Главное, чтоб полчища тараканов не шныряли.

– К счастью, нет. Для того, чтобы они тут захотели остаться на ПМЖ, нужен хавчик в доме. А такого у нас не водится. В холодильнике вечно шаром покати.