Плохой босс

Он перестает целовать меня и отстраняется, и мои глаза расширяются, когда я понимаю, что призналась вслух. Огонь вспыхивает в темных глазах Доминика, когда он изучает меня.

— Блядь, не играй со мной, милая. Моя сдержанность висит на волоске, и я слышу, как ты говоришь, что хочешь меня внутри себя… — Он качает головой. — Эти слова, слетающие с твоего хорошенького ротика, — это больше, чем я, блядь, могу вынести.

Это единственный шанс, который у меня будет, чтобы остановить его — сказать ему, что я не готова, — но я не хочу этого делать. То, что он говорил ранее о том, что мы неизбежно займемся сексом, потому что нас тянет друг к другу, — правда. Я хочу знать, на что похож секс, особенно с Домиником, и чем скорее он получит то, что хочет, и чего я сейчас хочу от него, тем скорее мы сможем вернуться к тому, что было раньше — он строго мой босс, потому что такой парень, как Доминик, не подходит для отношений.

Я запускаю пальцы в волосы на его затылке и встречаюсь с ним взглядом.

— Я хочу тебя, Доминик. Я хочу, чтобы ты был моим первым.

Рычание, вырывающееся из его горла, звучит почти первобытно, когда он наклоняется и набрасывается на мой рот. Разрешение взять меня, кажется, освободило зверя внутри него, потому что внезапно его руки оказываются повсюду, и как только он закончил целовать меня, он подхватил меня на руки.

— В спальню, — хрипит он, заставляя меня хихикать, когда берет меня на руки, прижимая мое тело к своей груди, и несет меня вверх по лестнице напротив кухни.

Он целует меня еще несколько раз, как только мы добираемся до верха лестницы, ведя себя так, как будто я ничего не весила в его сильных руках. Он толкает ногой приоткрытые двойные двери, а затем несет меня в свою спальню. Как только он бросает меня на кровать, он включает прикроватную лампу, освещая пространство. Как и снаружи, спальня Доминика очень традиционная, кровать California King со стеганым изголовьем и белой мебелью. Это напоминает мне о том, как именно я бы украсила свою комнату, если бы деньги не были проблемой. Это кажется немного женственным для такого мужчины, как Доминик, что вызывает вопрос.

— Ты был женат раньше? — спрашиваю я, все еще разглядывая весь этот декор.

Доминик наклоняет голову и смотрит на меня сверху вниз, явно сбитый с толку моим вопросом.

— Нет? Почему ты спрашиваешь об этом?

Я прикусываю нижнюю губу.

— Эта комната… твой дом…

— Похоже на то, что выбрала бы женщина? Ты думаешь, у меня, должно быть, была жена, которая сделала все это, не так ли? — Его губы кривятся, как будто он борется с улыбкой.

Я морщусь.

— Да, я думаю, это так.

— Ты ревнуешь? — спрашивает он, садясь рядом со мной на кровать.

— Ни для кого не секрет, что у тебя были другие женщины до меня, и мне не совсем нравится это, но нет, я не ревную ни к кому, кто был в твоем прошлом, — честно признаюсь я.

Он улыбается, а затем убирает мои рыжие кудри за плечо.

— Хорошо. Ревность — ужасное качество. Поверь мне. Я безумно ревнивый человек.

Я вспоминаю, как он сломал руку мужчине, который дотронулся до меня в клубе, и издаю тихий смешок.

— Я это заметила.

— Отвечая на твой вопрос, нет, я никогда не был женат — и по-настоящему серьезных отношений тоже никогда не было. Моя старшая сестра помогла мне выбрать дом и позаботилась о дизайне интерьера, потому что знала, что мне подойдут футоны и садовая мебель. На самом деле в сейчас я бываю дома только для того, чтобы поспать и принять душ, потому что мои дела занимают большую часть моего времени, так что мне плевать на всю эту ерунду, которую она выбрала.

Эта информация успокаивает меня, зная, что злых бывших, с которыми придется сражаться, не будет.

Доминик проводит кончиком пальца по линии моего подбородка.

— И в этой постели тоже никогда не было женщины. Только ты.

Мое сердце колотится в груди. Приятно знать, что он дает мне что-то, что тоже впервые. Мне нравится знать, что у него раньше не было секса в этой постели, но он готов привести меня сюда. Это заставляет чувствовать себя особенной.

Его рука спускается вниз по моей шее, а кончики пальцев скользят под воротник моей футболки и обводят изгибы ключицы.

— У тебя такая чертовски мягкая кожа. Я не могу перестать прикасаться к ней и хочу чувствовать каждый сантиметр, прижимающийся ко мне. — Его пальцы блуждают по верхней части моей груди, и я делаю быстрый вдох. — Я планирую не торопиться с тобой сегодня и сделать так, чтобы тебе было хорошо. Ты доверяешь мне?

Я облизываю губы и киваю, потому что Доминик никогда не давал мне повода не доверять ему.

— Хорошо, — говорит он, а затем наклоняется и целует меня.

Его губы мягкие, но властные, и он настолько искусен, что вскоре полностью снимает с меня футболку и леггинсы, которые на мне надеты, оставляя меня только в моем кружевном белом лифчике и подходящих трусиках.