Плохой день для Али-Бабы

Было, однако, еще кое-что, требующее, по мнению Али-Бабы, неотложного обсуждения с братом, пока этот вопрос не встал перед ними снова. И касался он того, что оба они нанесли оскорбление людям, весьма ловко владеющим большими саблями.

У брата эта тема сочувствия не нашла.

— Что они могут сделать мне, кроме того, что уже сделали? Нарезать кубиками?

— Меня скорее беспокоит, — укорил его дровосек вежливо и по-братски, — что они могут сделать мне.

— Об этом я не подумал.

Али-Баба вспомнил, что его братец никогда этого не делал.

— Надо будет мне попридержать язык, — продолжал Касим, к удивлению лесоруба. — Ну, не буквально, конечно. Язык мой более или менее там, где он должен быть. В отличие от всего остального. Однако кто знает, на что я могу оказаться способен, если меня как следует рассердить? — Касим печально рассмеялся. — То, что тебя разрубили на шесть частей и везут в плетеной корзине, заставляет изменить взгляд на многие вещи.

Али-Баба долго молчал. Для Касима это было удивительное признание.

— Что подумает моя жена? — пробормотал Касим все в том же несвойственном ему духе. — Все части меня на месте. Однако ее, возможно, огорчит то, как они теперь выглядят.

«По крайней мере, — подумал дровосек, — моей собственной жене не придется горько оплакивать перемены во мне». И так двое братьев в молчании продолжали свой путь, пока лошадь несла их к городу, в то время как день сменился вечером, а вечер — звездной ночью.

Они подъехали к воротам Али-Бабы в тот предутренний час, когда все еще спят, кроме мелких ночных зверьков и случайных собак, желающих поведать про этих самых зверьков всему миру. Поэтому дровосек не захотел беспокоить жену и решил открыть ворота иным способом, которому недавно научился.

Али-Баба произнес тихо, но отчетливо:

— Сезам, откройся!

— Погоди! — возмутился Касим. — Я теряю крышку!

Лесоруб оглянулся и увидел, что брат прав. Не только ворота сами собой отперлись и распахнулись в ответ на волшебные слова, но и крышка плетеной корзины Дергалась, словно пытаясь слететь прочь. Дровосек понял, что в дальнейшем эти магические слова надо будет произносить очень осторожно.

И все же после недолгой борьбы, когда казалось, что крышка вот-вот улетит вместе с руками Касима, различные части тела брата Али-Бабы победили, и корзина снова затихла. Тогда дровосек повел коня к себе во двор через открытые теперь ворота.

Несмотря на ранний час, жена и служанка ждали его.

— О горе! — «приветствовала» его жена. — Я так волновалась за тебя, что не могла спать. И дорогая великодушная Марджана предпочла со мной вместе дожидаться твоего возвращения.

Али-Баба кивнул, ибо прекрасно знал, как все было на самом деле. Когда его супруга пребывала в одном из своих «настроений», в доме не спал никто. Но, скорее всего, жена его возрадуется, когда он поведает ей, какой участи с таким трудом избежал, угодив в лапы ужасных разбойников.

Он открыл было рот, но заговорить не смог.

— О горе! — возопила его жена, увидев, что на лошади нет второго седока. — Мой муж вернулся среди ночи один!

— Нет-нет, — успокоил ее дровосек, поскольку ему хотелось покончить со всем этим как можно скорее и тише. — Касим со мной.

— О горе! — немедленно отреагировала жена. — Мой муж вернулся среди ночи с Касимом! Но где же твой никчемный брат?

Али-Баба оглянулся на корзину.

— Ну, я не говорил, что привез целого Касима…

Его жена мигом уловила значение этих слов.

— О горе! Мой муж вернулся среди ночи с Касимом, разрубленным на части!

— Вообще-то нельзя сказать, чтобы он был мертв, точнее… — снова попытался начать объяснения Али-Баба.

— О горе! — быстро вставила его жена. — Мой муж вернулся среди ночи с Касимом, который не совсем мертв, хотя разрублен на части!

Али-Баба воздержался от дальнейших попыток объясниться, ибо с каждым его новым словом жена его голосила все громче и дольше прежнего. Если она продолжит причитать таким голосом, то перебудит не только ближайших соседей, но и весь квартал. Поэтому дровосек слез с коня и спокойно сказал:

— Если ты поможешь мне снять эту корзину, мы сможем отнести останки Касима…

— О горе! — снова перебила она. — Мой муж испортил такую хорошую корзину, сложив в нее куски не совсем мертвого Касима среди ночи…

Но тут вмешалась смышленая и добросердечная Марджана.

— Я возьму эту корзину, хозяин, — сказала она голосом сладким, как весенний нектар, — и мы найдем подходящее место для несчастного Касима.

Итак, умная служанка Али-Бабы вновь спасла положение. Ибо, как известно всякому, кто слушал когда-либо сказителей, без вмешательства умных слуг мы все пропали бы из-за собственной глупости.

Али-Баба вздохнул с превеликим облегчением. Если Марджана возьмет на себя заботу о его заколдованном братце, может быть, он сумеет наконец насладиться столь необходимым ему отдыхом. Даже жена дровосека, казалось, стала меньше горевать, когда их служанка энергично потащила плетеную корзину к их хлипкому жилищу.

Не успел дровосек сделать и шага, как его остановил другой голос.

— О почтеннейший из деверей, что слышно про моего Касима?