Плохой папочка (СИ)

Протянув руку, я щелкнул мальчика по носу. Но в следующий миг мои плечи поникли. Кровь отхлынула от лица.

В утешающем жесте Логан погладил мой бицепс. Как-то по-отечески. Думаю, он даже не осознает, что делает.

Отведя взгляд от его руки, смотрю мальчику прямо в глаза.

— Кое-что случилось. Были осложнения. И всё произошло так быстро. Мой разум не мог этого осознать.

Я прикрыл лицо своей свободной рукой. У меня так и не получилось сдержать всхлип. Я должен продолжить говорить, но это так чертовски сложно. Я никогда не произносил этого вслух.

— Они забрали её. Чтобы провести операц-цию, и…

— Всё в порядке, папочка, — прошептал Логан.

Мальчик пододвинулся ближе, и я почувствовал, как он обнимает меня за торс.

Медленно опустив руку, я позволил ему увидеть моё лицо. Показал свою уязвимость. Показал наиболее слабую часть меня. Сейчас я даже слабее, чем, когда Джо избил меня на нашей лужайке. Слабее, чем, когда Кора лежала на шоссе не дыша. В эти два момента я просто сделал то, что должен. Но тогда, с Мирандой, я был совершенно бессилен. То, что случилось с ней — сломало меня, — и я никогда не уделял время, чтобы починить это. Но сейчас, спустя семь лет… Не могу.

У меня есть Логан. Тогда ему было менее суток, и я не располагал такой роскошью выделить время для себя. Ведь он нуждался во мне.

Я покачал головой.

— Она не вернулась.

— Она умерла? — Логан впился в меня взглядом.

Я кивнул. Единственное, на что я способен. Не могу произнести это. Не могу даже пошевелиться.

— Пап, не плачь.

Подавшись ко мне, малыш прижался к моей груди, и я сжал его в своих руках. Я обнимал его, желая никогда не отпускать. В голове настойчиво крутилась мысль, что я могу раздавить его, но я почувствовал, как хватка Логана стала только сильнее.

Я вытер свои глаза.

— Наша работа оставаться сильными, и защищать тех, кого мы любим, сын. — Я пересадил его на свои колени. — Но грустить — это нормально. Никогда не позволяй никому назвать тебя слабым из-за твоих эмоций. Никогда. Никогда не переставай считать себя мужчиной только потому, что что-то тебя огорчило. Обещай мне.

Он кивнул.

— Я обещаю.

— Забрав тебя из больницы, я исчез. В книге я увидел фото Монтаны, и подумал, что это место выглядит достаточно неплохо для того, чтобы вырастить здесь сына. И вот они мы.

— Спасибо, что рассказал.

Не уверен, рад ли был Логану слышать это всё, или же расстроился. А может и вовсе остался равнодушным. Думаю, первые два варианта одновременно. Ему грустно от того, что малыш никогда не сможет встретиться со своей биологической матерью; но был и момент радости — ведь теперь он знает всю правду, осознаёт, что мама не приходит к нему не потому, что он провинился, а потому что она просто не может.

Мы просидели, обнявшись ещё несколько минут. Просто глядя на стену. Но, по правде, сомневаюсь, что кто-то из нас вообще видел её. Мысли каждого из нас были заняты тем, что ожидает нас в скором будущем.

Вскоре Логан вновь поднял на меня взгляд.

— Пап?

Проведя рукой по голове, я бегло вытер слезу с уголка своего глаза. Затем, улыбнувшись, привычным жестом взлохматил волосы мальчишке.

— Да?

— Ты победишь сегодня.

Прищурившись, я долго и пристально смотрю на Логана. Он верил в каждое своё слово. Для детей нет ничего невозможного. Мне бы не помешала его уверенность.

— Приятель, я не знаю. — Покачав головой, перевожу взгляд на стену. Не хочу лгать ему. Мой сын должен быть готов к тому, что может произойти.

Логан схватил меня за руку.

— Пап. Я серьёзно. Ты можешь это сделать. Должен.

Вместе с Джо, мы изучили каждое движение Сида на записях с его поединком. Мы потратили на это множество часов — хотя Джо, вероятно, даже больше, чем я. Ему удалось заметить только парочку потенциально слабых мест, но едва ли что-то из этого можно использовать.

Накрываю ладонью плечо мальчика.

— Я сделаю всё, что в моих силах. Всё. Но ты должен быть готов принять то, что произойдёт, если я проиграю. Ладно? — Я вздохнул. — Ты должен быть готов позаботиться о семье, если меня не станет.

Я ожидал, что это расстроит его, выведет из себя или что Логан начнёт убеждать меня, что я не проиграю. Мне казалось, что им руководит ложное чувство безопасности или представление о том, что я уверен в собственной победе на сто процентов. Но нет.

Улыбнувшись, мальчик кивнул.

— Единственное, что мы можем — сделать всё, что от нас зависит.

Его улыбка застала меня врасплох. Словно он знал что-то, чего не знал я. Где-то внутри, это одновременно беспокоило и утешало меня. Я должен поверить. Семилетний ребенок верит во что-то так, как если бы это было неопровержимым фактом. Возможно, для него это выглядит глупо — но не для нас. И я должен разделить это с ним. Я знаю своего сына, знаю через что нам пришлось пройти и на что он способен. Наш собственный жизненный опыт закалил его. Я так долго пытался защитить Логана, но так и не смог уберечь от того, кем суждено стать Лейну — воином.