Площадь павших борцов

64-й армией командовал генерал Василий Николаевич Гордов, а Чуйков считался его заместителем. Их знакомство состоялось не в лучший момент военной истории "Я видел, как люди двигались по безводной сталинградской степи с запада на восток, доедая последние запасы продовольствия, задыхаясь от жары и зноя. Когда их спрашивали: "Куда идете?.." - они отвечали бессмысленно - все кого-то искали обязательно за Волгой..."

Штаб генерала Гордова был на колесах, даже спальный гарнитур командарма, - все моторизовано, чтобы в отступлении, не дай Бог, задержки не возникло: мотор завел - и поехали! Это не понравилось Чуйкову, как не понравился ему и сам Гордов: "Острый нос, острый подбородок, узкие губы, маленькие кустики бровей над глазами, коротко острижены под бобрик черные с проседью волосы. Держится ровно, но отдаленно..." Гордов смотрел на Чуйкова, а глаза его, казалось, не видели заместителя, и, что бы ни говорил Чуйков, на лице Гордова было написано равнодушие, и, наверное, ему бы сейчас подошли слова: болтай тут что хочешь, а изменить обстановки на фронте мы уже не в силах.

Настроенный пораженчески, Гордов сказал:

- Я все знаю. Лучше вас. Но выше башки не прыгнешь.

- Да прыгают! - возразил Чуйков. - Например, спортсмены.

- Так это спортсмены, им сам Бог велел прыгать. А война - не спорт. Что там у вас ко мне? Давайте.

Ни вопросов, ни дискуссии, ни возражений - ничего этого не было, и Гордов, будучи дремучим столоначальником, легко подмахнул бумаги Чуйкова о позиции первого и второго эшелонов.

- В излучине Дона, - буркнул он на прощание, - лучше бы оставить лишь часть армии, а резервы держать поближе к городу. Сами видите, что допрут они нас до Волги, так будет для нас же удобнее, если... сами понимаете!

Чуйков понимал, что кроется в сознании Гордова за этим трусливым "если", и стал горячо возражать.

- А вот возражений я не терплю, - сказал ему Гордов.

"Ну и катись ты к чертовой матери", - думал Василий Иванович, покидая этот штаб, переставленный на колеса.

* * *

Хронологическая схема такова: 16 июля Гитлер перебрался в "Вервольф" под Винницей, а 17 июля принято - по традиции - считать первым днем Сталинградской битвы.

Не стало Юго-Западного фронта во главе с маршалом Тимошенко, но об открытии Сталинградского фронта, с тем же маршалом во главе, наши газеты тактично помалкивали, хотя, как известно, шила в мешке не утаишь. Честно говоря, порой можно и запутаться? Сталин постоянно - чаще, чем нужно совмещал соседние фронты, он разъединял их, деля на два фронда, он их переименовывал, а командующие фронтами перемещались у него постоянно, будто пешки в шахматной игре.

Сталин почему-то (неясно - почему) считал, что частая рокировка командующих лишь усиливает руководство фронтами, но сами причины перетасовки генералов с одного фронта на другой оставались известны только одному Верховному. Отличился кто из командующих - бац! - переводят на другой фронт, понесла твоя армия большие потери - тоже переведут, иногда даже с повышением. Вот и пойми тут... Думаю, что наш дорогой товарищ Сталин и сам толком не знал, что изменится, если Иванова заменить Петровым, а на место Петрова посадить Васильева.

Если же кто и был крупно виноват, Сталин спрашивал:

- А морду ему набили? Лучше всего - бить в морду...

Но как бы ни сортировали своих генералов, непреложным оставалось правило: все успехи в войне принадлежали несомненно "гению" Сталина, а в случае поражений виноватыми останутся те же самые Иванов, Петров да Васильев... Вот он, изворот азиатской психологии, вот он, патологический выверт болезненной самоуверенности и гипертрофированной самовлюбленности!

Между тем в сознании народа не одни генералы виноваты, а кое-кто и повыше, и Сталин чувствовал себя в пиковом положении. Не он ли, мудрый и гениальный, на весь мир издал торжествующий клич о том, что 1942 год станет годом победного апофеоза, когда гитлеровская армия будет разгромлена полностью, но... Катастрофа следовала за катастрофой, а теперь можно было ожидать, что именно сорок второй год и выведет вермахт на роковую линию "А - А" (Архангельск - Астрахань), которую в уютных бункерах Цоссена наметил Паулюс в своем плане по названию "Барбаросса"... Так, спрашивается, кому же теперь оставаться виноватым, чтобы товарищ Сталин оказался правым?

Иосиф Виссарионович уже давненько, еще со времен Барвенково, не раз подумывал, что виноват-то маршал Тимошенко, однако обвини он маршала, тогда косвенно и сам останешься виноватым. Лучше уж убрать Тимошенко потихоньку, шума не делая, а вот... кого подсадить на высокий пост командующего Сталинградским фронтом, сейчас едва ли не самым тревожащим? Если бы Сталинград оставался прежним Царицыном, так черт с ним, не так уж страшно, но город-то носит его имя, и становился символом его собственного величия... Да, вопрос сложный.

Москва - Кремль. Сталин - Хрущев. Беседовали.