Плоский мир: краткая история XXI века

Кажется, что Китай движется в этом направлении, но ему предстоит еще очень долгий путь. В этом смысле мне понравилась метафора одного американского дипломата, с которым я встретился весной 2004 в Китае: «Сегодня Китай скорее занимается стимуляцией приватизации, а не самой приватизацией. Реформы здесь полупрозрачны — и иногда это имеет сильный эффект, потому что вы все–таки улавливаете какое–то движение за ширмой, — но не прозрачны по–настоящему. Правительство по–прежнему дает информацию о состоянии экономики нескольким Компаниям и конкретным заинтересованным группам». «Почему только полупрозрачны?» — спросил я. Он ответил: «Потому что если быть полностью прозрачным, что тогда делать с обратной связью? Власти просто не знают, как им поступать в этом случае. Они еще не готовы иметь дело со всем, что прозрачность влечет за собой».

Если Китай окажется по ту сторону «лежачего полицейского», я думаю, он сможет стать не только самой большой оффшорной инфраструктурой, он превратится в еще одну ры–йЬчную версию Соединенных Штатов. Хотя некоторые видят в этом угрозу, я полагаю, что для всего мира это окажется самым позитивным вариантом развития событий. Подумайте, сколько новых продуктов, идей, рабочих мест и потребителей появилось в результате послевоенных усилий стран Западной Европы и Японии стать демократическими государствами с рыночной экономикой. Этот процесс положил начало периоду беспрецедентного глобального процветания — а ведь мир еще даже не стал плоским, посередине его стояла большая стена. Если Индия и Китай продолжат двигаться в том же направлении, мир не только станет плоским как никогда, я убежден, что он достигнет процветания, невиданного ранее. Три версии США на планете — лучше, чем одна, а пять будет лучше, чем три.

Но даже у меня, сторонника свободной торговли, сегодняшние перемены рождают беспокойство за судьбу заработков и льгот рабочих в Соединенных Штатах, по крайней мере в краткосрочной перспективе. В том, что касается Китая, протекционизм уже безнадежен. Китайская экономика тесно переплетена с экономиками развитых стран, и попытка выделить ей собственную резервацию вызвала бы экономический и геополитический хаос, который имел бы разрушительные последствия для экономики всего мира. Поэтому американцам и европейцам придется изобрести новые бизнес–модели, которые позволят им одновременно взять лучшее от сотрудничества с Китаем и как–то обезопасить себя от худшего. Процитирую нашумевшую главную статью из «Бизнес–уик» от 6 декабря 2004, посвященную «китайской цене»: «Может ли Китай доминировать во всем? Конечно, нет. Америка остается крупнейшим мировым производителем, самостоятельно обеспечивающим 75% собственного потребления, хотя этот показатель и снизился по сравнению с серединой 1990–х, когда он составлял 90%. Отрасли, требующие больших исследовательских бюджетов, масштабных капиталовложений, — аэрокосмическая, фармацевтическая, автомобильная — по–прежнему имеют серьезную базу в США… Америка обязательно будет и впредь извлекать свою выгоду из китайской экспансии». Тем не менее, если Америка не сумеет справиться с долгосрочным вызовом «китайской цены» во множестве отраслей, «она обречена на утрату своего экономического могущества и влияния».

Другими словами, если американцы и европейцы хотят выиграть от выравнивания мира и интеграции глобальных рынков и интеллектуальных центров, им придется бежать как минимум с такой же скоростью, как самый быстрый лев — при этом я подозреваю, что львом этим будет Китай и что бег его будет весьма стремителен.

ВЫРАВНИВАТЕЛЬ №7

САППЛИ–ЧЕЙНИНГ СУШИ В АРКАНЗАСЕ