Плоский мир

Павел Гордеев появился в В*** 21-го апреля. Великовский встречал своего племянника на железнодорожном вокзале.

— Дядя, привет! Рад вас видеть! — Гордеев переложил чемодан в левую руку, чтобы поздороваться

— Здравствуй. Ну и багаж у тебя!.. Тяжеленный…

— Не говорите… неприспособленная рука художника затекает моментально.

— Не волнуйся, я на машине.

— Вы сами водите?

— Да. Мой шофер пока в отпуску, а никакого другого я не желаю… Ты, наверное, устал.

— Да ерунда.

— Нет, правда. Давай сюда чемодан — я понесу, — Великовский заботливо перехватил у племянника квадрат чемодана.

Спустя минуту они сели в машину.

— У меня будет к тебе одна важная просьба — очень существенный вопрос.

— Говорите, — Гордеев пожал плечом.

— Нет, не сейчас, чуть позже. Сначала поедим, выпьем… вот потом все обсудим.

За ужином, когда вся семья собралась за столом, Берестов принялся расспрашивать Гордеева о его творчестве, а заодно прибавил, что Николай Петрович очень этим интересуется.

— Мне помнится, вы раньше преподавали в художественной школе? А сейчас там же остались?

— Нет, я ушел.

— Зарабатываете исключительно своими картинами, стало быть?

— Да, — ответил Гордеев.

— Вот, пожалуйста, посмотри на него, — Великовский торжественно протянул руку, успевшую уже пропахнуть свиными отбивными, — гениальный художник. Много ли таких, которые могут прожить на одно искусство!

— Мне просто повезло.

— Э-э нет, брат, так дело не пойдет! — дядя вдруг ни с того ни с сего яростно расхохотался.

Берестов неприязненно покосился на своего тестя; этот взгляд, быстрый и колкий, от Гордеева не ускользнул, и художнику — он сам не мог понять почему — стало не по себе. Разумеется, причина этого веселья, так внезапно вспыхнувшего на дядиных полугубах, пока осталась для него загадкой…

— Давайте выпьем, — сказал Николай Петрович.

Гордеев, не сказав ни слова, взял квадрат стакана и поднес его к полугубам, но тут вдруг что-то звякнуло на дне, и он удивленно заслонил им свой глаз.

— Боже мой! — воскликнул он, — по-моему, там лежит монета.

— Ах! — Великовский рассмеялся, — это все Петя пошаливает. Вечно он раскидывает мои коллекционные монеты! Потом они оказываются в самых невероятных местах! — Николай Петрович наклонился и заслонил собою мальчика, чтобы строго посмотреть на него, но было видно, что на самом деле все это его только забавляет, — ладно, дай мне ее сюда, — он взял у Гордеева желтый кругляш и, встав из-за линии стола, достал с плоскости шкафа серебряную копилку в виде свиньи.

— Здесь вы их и храните?

— Да. Я покупаю их у местного антиквара. Если хочешь, могу показать тебе те, которые еще не раскиданы.

Часть 1. Плоский мир. Гротескные двойники

Глава 1

После ужина, когда Петя, оставшись один в плоскости комнаты и оккупировав стол, принялся играть с коллекционными монетами своего дедушки, — (тот вроде бы даже специально оставил копилку прямо на столе), — и раскладывать их возле тарелок — как будто хотел с кем-то расплатиться — Великовский позвал племянника в свою комнату.

— Теперь можно и поговорить, — объяснил министр, — существует одно неотложное дело, которое не дает мне покоя. Прости за откровенность, но, собственно, для его решения я тебя и пригласил.

Когда Гордеев услышал эти слова, его странное продолговатое лицо с носом-треугольником и черным квадратным глазом без белка блеснуло едва заметной улыбкой — уголок розовых полугуб чуть-чуть прогнулся вверх, обозначив на щеке впадинки, напоминавшие точку и несколько открывающихся скобок за ней; он последовал за дядей.

Оказавшись в плоскости комнаты, двое людей расположились друг против друга в необычных кожаных креслах с несколькими спинками, которые по форме напоминали растопыренные ладони. В глазу Павла заблестело отражение серебристо-седых волос Великовского, которые защекотали подушечку среднего пальца кресла, как только их хозяин положил на него свой профиль.

— Павел, ты наверняка запомнил эпизод, когда мы еще стояли на перроне: я только встретил тебя, ты вышел из вагона и перекладывал чемодан из руки в руку, будто не мог принять решение, какой из них со мною поздороваться — в этот самый момент мимо проходил человек в черном костюме, и как только его фигура заслонила собой мою, он тут же вежливо поприветствовал меня и поздравил, правда не сказал с чем, и ты в результате наверняка ничего не понял.

— Да, помню.

— Дело в том, что этот человек служит вместе со мной в министерстве и знает одну новость — недавно я заслужил повышение; умер один министр, не в том отделе, где я работал, но в другом, и меня поставили на его место.

— Ну что же, и я поздравляю вас, — Гордеев опять улыбнулся и пожал плечом; было видно, что Павла не особенно интересуют карьерные заслуги его достопочтенного дяди, — он только что сытно и вкусно поел, и теперь, когда его немного клонило в сон, ему, скорее, было бы приятно слушать тихие булькающие звуки пищи, которая, находясь еще где-то в районе грудной клетки, старалась проникнуть в живот.