Плоть

Нынешним утром Ритчи предстал перед ней совсем в ином виде, но это не меняло его сути. На нем был повседневный рабочий костюм, сшитый из мягкой ткани в клетку, сильно отличающийся от искусно скроенного фрака, который был на нем вчера. Вьющиеся неубранные волосы и подозрительно небритые бакенбарды придавали ему почти бандитский вид: пиратский, необузданный, сильный. На Ритчи была полосатая рубашка без воротника, верхние пуговицы которой были расстегнуты, являя на всеобщее обозрение не только треугольничек кожи на шее и груди, но и – Боже всемогущий! – несколько завитков волос песочного цвета. С тем же успехом он мог бы быть цыганским бродягой, случайно оказавшимся в ее утренней гостиной, и, уж конечно, ничуть не был похож на богача, способного буднично потратить двадцать тысяч на свою любовницу.

«Нет, – подумал Беатрис, – скорее это вы, мистер Ритчи, напоминаете щеголя, за месяц сексуальных услуг которого сгорающие от страсти женщины из высшего общества сами с готовностью выложат двадцать тысяч гиней!»

Беатрис изо всех сил старалась успокоиться. Ей следует сохранять контроль, вне зависимости от того, нисколько интимными станут отношения между ними. Ее ожидали несколько недель удовольствий, которые, возможно, будут продолжаться не один час. Тем не менее ради собственного блага ей следует сохранять трезвость рассудка и немедленно пресекать любые нежные чувства, которые могут возникнуть у нее к Ритчи. Ей страшно было вспоминать о том, что произошло в прошлый раз, когда она позволила себе влюбиться в мужчину. Но Юстас Ллойд каким-то непостижимым образом отошел на второй план, как одна из сделанных им фотографий, и его полностью затмил другой мужчина, тот, который сидел сейчас напротив нее и спокойно читал ее ответ.

– Но это же глупости, Беа. Я не могу на это согласиться.

В его дрожащем от нетерпения голосе слышались стальные нотки. Беатрис резко подняла голову. Когда глаза их встретились, у нее упало сердце, настолько неумолимым оказался его взгляд.

Когда Эдмунд Эллсворт Ритчи назначает цену, она окончательна. Даже если человек, с которым он вступает в деловые отношения, настаивает на меньшей сумме!

Ну как можно вообще противиться такому заманчивому предложению?

– Но две тысячи – это более чем достаточно, не правда ли? Этого хватит, чтобы погасить мои долги и долги моего брата… как мне кажется… и еще немного останется, чтобы я купила себе печатную машинку и заплатила за курсы в Женской академии секретарей на Монкриф-стрит. На днях я видела объявление в «Моден вуман», и там были предоставлены отличные рекомендации.

– Я предлагаю двадцать тысяч, погашение долгов и ежегодное содержание, или сделка не состоится, – прорычал Ритчи и, к ужасу Беатрис, порвал ее наспех составленный ответ на крошечные кусочки и бросил их, точно хлопья снега, в маленькое фарфоровое блюдо, стоящее на боковом столике малайского красного дерева. – Помимо этого я добавляю дюжину печатных машинок вместе с курсами вашей замечательной академии, по окончании которых вы сможете открыть собственное секретарское агентство, если пожелаете. – Он разгладил свое собственное письмо и стал осматривать комнату, пока взгляд его не упал на стоящий в углу секретер, обтянутый кожей. Быстро подойдя к нему, он вынул из внутреннего кармана самопишущее перо, снял с него колпачок и протянул Беатрис.

Беатрис сжала зубы, чувствуя, как напряглась каждая пронизанная духом свободомыслия клеточка ее тела. Ритчи пытается подчинить себе всю ее жизнь, а также и жизнь ее брата с помощью своего баснословного и, похоже, безграничного богатства. Но то было тюремное заключение, не менее тягостное, чем их с Чарли долги.

Беатрис смотрела на Ритчи, отчаянно желая, чтобы их знакомство случилось в другой жизни и при других обстоятельствах. Этот мужчина был по-своему красив и, как она уже имела возможность убедиться, мог творить чудеса с ее телом. Если бы в их отношениях не были замешаны деньги, долги и сделка купли-продажи, кто знает, куда бы они могли их завести.

Но, черт побери, все вышеперечисленное имело место быть! Жизнь представлялась ей слишком запутанным узлом, который не так-то просто было распутать, разве что в мечтах о праздных леди, не стесненных в средствах.

– Это очень большая сумма, мистер Ритчи. – Беатрис прибегла к более официальному обращению в качестве оборонительного щита. – Слишком большая. Боюсь, что, если вы ее не сократите, нам с Чарльзом придется прибегнуть к иным способам выйти из сложившейся ситуации.