Плоть

– Ты знаешь где! – вскричала она, не желая говорить о своих желаниях вслух, чего он от нее явно добивался. – Ты такой искушенный мужчина, Ритчи, а задаешь глупейшие вопросы!

Он рассмеялся легко и беззаботно, будто бы обрадовавшись, услышав подобный ответ, и наконец проник пальцами в ее лоно.

Беатрис больше не могла сдерживаться, не могла лежать, пассивно внимая его ласкам. Притянув его голову к себе, она погрузила пальцы в его густые светлые волосы. Потом руки ее спустились ниже, касаясь его рук, сжимая их. Ритчи снова рассмеялся, целуя ее грудь, и Беатрис кожей ощутила колебание воздуха. Пальцы его, удовлетворяя ее невысказанное желание, прижались к клитору и принялись ласкать его, опоясывая снова и снова, уже знакомым Беатрис способом.

Беатрис задергалась и заметалась, с силой впиваясь ногтями ему в голову и руку и немало не заботясь о том, не причиняет ли ему таким образом боль. Манипуляции Ритчи, которые он совершал с помощью языка и пальцев, доводили ее до исступления, и она с восторгом поглощала то, что он так щедро давал ей. Почувствовав, как лоно ее сжимается снова и снова от накатывающих на него волн страсти, Беатрис закричала. Ей казалось, что от захлестнувшей ее мощной волны оргазма, потрясшей все ее существо, волосы у нее на голове встали дыбом.

Как и следовало ожидать, Ритчи оказался неумолим. Не давая ей ни секунды передышки, он снова и снова виртуозно возносил ее на вершину блаженства. Лишь почувствовав, что она действительно находится на грани, он позволил ей перевести дух. Перестав лизать и сосать ее грудь, он запечатлел на ней нежный поцелуй, а пальцы его, по-прежнему находящиеся у нее между ног, расслабились, и он нежно накрыл ее лоно ладонью.

Все еще пребывая в состоянии шока, Беатрис сама чуть не рассмеялась. Разум ее заполнили абсурдные мысли, перемешивающиеся с запахом одеколона Ритчи.

«Как это мне удается быть ненасытной развратницей и девственницей в одно и то же время? – удивлялась она. – Интересно, если бы я была богатой-пребогатой женщиной, сколько денег заплатила бы я Ритчи, если бы он являлся одним из «джентльменов» Софии?»

– По крайней мере тридцать тысяч… – чуть слышно пробормотала она и рассмеялась. – Возможно, даже шестьдесят…

– Что ты там бормочешь, моя сирена? Что кажется тебе таким забавным? – Ритчи сел на кровати и, ухмыляясь, с любопытством воззрился на нее. Протянув руку, он нежно убрал несколько прядей ее рыжих волос, упавших на брови. Жест этот оказался таким изящным и естественным, что Беатрис едва не схватила его руку, чтобы поцеловать.

– Я вот о чем подумала – если бы ты был одним из жеребцов Софии, сколько бы я заплатила за твои услуги? – Беатрис также приняла сидячее положение, остро осознавая, что она обнажена, в то время как Ритчи одет. Это обстоятельство не пугало ее и не смущало – ничего подобного, ведь она была рядом с ним, – но контраст между кожей и тканью не заметить было невозможно. – Ты так много дал мне, что заслуживаешь поистине королевской оплаты.

Улыбка его стала шире.

– Буду иметь это в виду, Беа. Трудные времена никогда нельзя предвидеть заранее, и, если со мной такое случится, я буду знать, на каких ценных качествах сумею заработать.

– Да уж. – Отрезвляюще-холодная реальность мигом вывела Беатрис из радужного настроения. Тяжелые времена заставили ее саму реализовать некоторые свои качества. Как просто оказалось раствориться в тумане чувственности и наслаждений, забыть о том, что их с Ритчи связывают не романтические отношения, но деловая сделка, по которой она предоставляла ему свое тело внаем.

– Не делай такое лицо, – сказал Ритчи, будто бы с помощью своей невероятной интуиции сумев прочесть ее мрачные мысли. – Да, нас свели вместе необычные обстоятельства, но я не вижу причины, по которой мы не можем наслаждаться проведенным вместе временем, как это делают традиционные любовники. – Он крепко сжал обе ее руки. – Тогда нам обоим было бы гораздо приятнее.

– Да, разумеется. Но… ну… Пока все наши отношения односторонни. Я же не даю тебе того, за что ты заплатил, Ритчи.

Он покачал головой, и свет лампы, отражаясь от его кудрей, образовал над ним свечение наподобие нимба.

– Ах это, – протянул он. – Сексуальный акт. Сoup de gr?ce[11]. Сношение. – Поднеся ее руку к губам, он запечатлел на ней поцелуй. – Это не венец чувственных отношений, моя дорогая.

– Но все же очень важная ее часть. Большинство мужчин придают этому огромное значение, а ты не проявляешь ни малейшего интереса.

– Ох, я проявляю интерес. Поверь мне, это так. Но стоит принимать во внимание некоторые соображения. – Он пристально воззрился на нее полуночно-синими глазами.

Беатрис сжала зубы. Ее привычка с раннего детства ездить верхом могла бы теперь сослужить ей добрую службу, облегчив первый акт физической близости, но все же… проникновение его члена наверняка станет для нее большим шоком, поэтому лучше признаться во всем прямо перед тем, как он войдет в нее.

– Что же это за соображения? Посвяти меня, – уклончиво ответила она.