Плоть

«Так вот, значит, что наделяет дам полусвета таким могуществом, – отметила про себя Беатрис. – Их власть над мужчинами происходит от способности даровать наслаждение и чувственность или отказывать в них».

Достижение ее показалось ей совершенно примитивным, но все же значительным, способным изменить привычный миропорядок. Она находится сейчас в компании мужчины, который купил ее тело, заплатив за него и за ее согласие большие деньги. Подчиняясь собственной прихоти, он мог возвеличить ее и ее брата, а мог и погубить. И все же в это самое мгновение именно она держит его в своей ладони, в самом прямом смысла слова.

Подобное господство вкупе с мужественной красотой Ритчи оказывало на Беатрис возбуждающее воздействие. Внизу живота и между ног она чувствовала трепет, а приятная тяжесть предвкушения сменилась острой болью желания.

Да, она просто обязана заполучить его этой ночью. Больше ждать она не в силах. Ей предстоит многому научиться и овладеть Ритчи в той же степени, что и он овладеет ею.

Не переставая ласкать пальцами член Ритчи, она встретила жаркий взгляд его хозяина. В ее собственных глазах пылало такое же вожделение.

– Я передумала, – сказала она, крепче сжимая его плоть. – Мне не нужно бренди. По крайней мере, не здесь. Я бы предпочла забрать его с собой в зарезервированную тобой комнату, если это возможно.

Взгляд Ритчи искрился, точно в его глазах таился весь свет мира.

– Ты чудо, Беа, – молвил он слегка вибрирующим голосом. – Настоящее чудо. – Помедлив немного, он сделал глубокий вдох, будто бы, находясь рядом с ней, ему было трудно дышать. – Но мне нужно немного времени… то состояние, в котором я сейчас пребываю… в общем, мне нужно собраться с силами.

– Возможно, я могу тебе в этом посодействовать?

– Не сомневаюсь, что можешь… не сомневаюсь.

Произнеся эти слова, он поцеловал ее в губы, в то время как она все еще сжимала рукой его фаллос.

Глава 21. Мгновения истины и красоты

Комната была очень милой, даже экстравагантной, с обилием золотых тонов и бархата в отделке и обставленная первоклассной мебелью. Беатрис бродила по ней, облаченная лишь в панталоны, нательную сорочку и корсет, думая о том, что не такой представляла она обстановку, в которой лишится девственности.

Соглашаясь на сделку с Ритчи, она ожидала, что сакральный акт свершится либо в его, либо в ее собственной спальне. Как оказалось, этому не суждено было сбыться, и теперь она с любопытством смотрела по сторонам, в то время как Ритчи принимал ванну, с которой ей уже довелось познакомиться.

– Уступаю даме, – сказал он, легонько похлопывая ее по мягкому месту, когда они только вошли в комнату. Беатрис повернулась к нему, удивленная звуком его голоса, который показался ей очень уж неуверенным, хоть и исходил из уст мужчины, считавшегося известным волокитой.

Возможно, то, что он сказал ей, правда? Что, если у него и в самом деле было не так много любовниц, а слухи о его амурных похождениях сильно преувеличены? Беатрис содрогнулась, точно от холода. А возможно, он не привык искать любовных утех в объятиях неопытных девственниц и не испытывал энтузиазма от перспективы лишения ее невинности?

Ах нет, это очень маловероятно, особенно принимая во внимание его жаркие соблазнительные улыбки. Ритчи в самом деле желает ее, в том не может быть сомнений, и плоть его еще там, в ресторане, являлась тому самым красноречивым подтверждением.

Неужели он до сих пор беспокоится о том, что может причинить ей боль?

«Даже если и так, Ритчи, мне все равно! – мысленно вскричала Беатрис. – Если мне и будет больно, то это скоро пройдет… а потом… потом…»

А что потом? Исходя из предварительного знакомства с его половым органом под столом, он был явно больше искусственного фаллоса. Ритчи сначала нависнет над ней, затем ляжет на нее, проникнет в ее лоно, и тела их сольются воедино и станут настолько близки, насколько это только возможно между двоими людьми. Прямо как мать и дитя у нее во чреве.

«О, Ритчи, – подумала она, – поторопись! Не заставляй меня ждать!»

Стоило ей подумать об этом, как Ритчи тут же возник на пороге ванной комнаты, точно мифический джинн из «Тысячи и одной ночи». Он снял сюртук и галстук, а рубашка и жилет были расстегнуты. Он бросился к Беатрис, на ходу снимая с себя жилет и отбрасывая его в сторону. Жилет приземлился точно на стул красного дерева. Ритчи сдернул с плеч подтяжки, оставив их свободно свисать у ног.