Плоть и кровь

Я вернулся в Санта-Монику, нашел передвижную студию проявки фотопленок («Дубликаты бесплатно!»), выпил чашку кофе, пока печатали мои снимки, а потом исследовал плоды своих трудов. Большая часть пленки ушла на кадры заднего плана, слишком неясные, чтобы оказаться полезными. И все же мне удалось заснять Даггера и Черного Костюма вместе и каждого по отдельности крупным планом. Хороший снимок «вольво», въезжающего в медные ворота, но, к сожалению, не виден номер автомобиля. Адрес Тони Дьюка частично закрыт зеленью, хотя это не важно: те ворота — единственные в своем роде.

Я поехал домой. Машины Робин не было, и я, как ни стыдно признаваться, обрадовался этому факту. По пути в свой кабинет позвонил Майло.

— Пистолет, из которого убили Джейн, был зарегистрирован, — сказал он. Ни приветствия, ни предварительных замечаний. — И угадай — на кого?

— На Чарльза Менсона[24], — ответил я.

— На Лорен. Она купила его два года назад в «Большой пятерке» на Сан-Винсенте, недалеко от ее квартиры. Видимо, решила, что при такой работе защита не помешает. А может, она была только еще одной одинокой женщиной… Похоже, Лорен одолжила пистолет матери, а отчим им завладел.

— Итак, несчастный случай…

— Пока все указывает на это, Алекс.

— В чем обвинят Мэла Эббота? — спросил я.

— У прокурора в офисе «мозговой штурм», потому что ситуация действительно не из легких. Мэл — беспомощный старик. Никто не смеет его допрашивать без адвоката. Но он не может в силу состояния своего здоровья нанять кого-нибудь по собственной воле. В то же время Эббот слишком богат, чтобы просить государственного защитника. Скорее всего ему все-таки назначат временного адвоката, а также юриста из комиссии по дееспособности. Руиз и Галлардо ищут родственников, кого-то, кто возьмет на себя ответственность. Тем временем Эббот лежит на уютной койке в тюремной палате Центральной окружной больницы. Врачи утверждают, что смогут дать полную картину его состояния только через несколько дней.

— Что произойдет, когда назначат адвоката?

— Показуха никому не нужна, Алекс. Думаю, Эббота тихо обвинят.

— Тихо и без лишнего шума, — повторил я.

— Если ты считаешь, что мертвая женщина и жалкий старик, доживающий свои дни в психушке, — это «без лишнего шума», то ты прав.

— Все относительно. К сожалению, я только что нашел в деле дополнительные осложнения.

— Ты о чем? — насторожился Майло.

Я описал свой день.

Стерджис сначала не ответил, хоть я прекрасно представлял, какое у него сейчас выражение лица. Наконец он произнес:

— Ты опять за ним следил?

— Знаю, что ты хочешь сказать. Сегодня я действительно был осторожен. Он меня точно не видел. Главное то, что видел я.

— Думаешь, Даггер лично сопровождает наемного убийцу?

— Тебе следовало видеть того парня. На нейрохирурга он явно не похож.

— На кого бы парень ни был похож, если он прилетел из Нью-Йорка только сегодня, то не убивал прошлой ночью Джейн в Шерман-Оукс.

— Согласен. Однако он мог убить Лорен. И Мишель с Лансом. Может, у них целая банда.

— Команда гастролирующих мафиози?

— Я бы на месте Даггера и его отца сделал то же самое. Использовал профессионалов, которых не знают в Лос-Анджелесе, и заметал бы следы, самостоятельно перевозя их с места на место.

— Позволь, билет на самолет — это документальное доказательство. Если парень профессионал и действительно большая шишка, он бы не пошел на это. И, как я уже сказал, если ты заказчик и предположительно законопослушный гражданин вроде Даггера, то зачем самому встречать наемника в аэропорту? Да еще вывозить его на ленч у всех на виду, потом везти в дом к отцу средь бела дня и позволять кому-то делать снимки?

— Значит, ты не хочешь взглянуть на список пассажиров?

— На это нужен ордер. А для ордера нужны веские основания, а у меня, как ты понимаешь…

— Ладно, ладно, — прервал я. — Он одевается в черное, потому что священник. Только потерял белый воротничок. Тони Дьюк вызвал его для духовных наставлений.

— Послушай, Алекс. Я действительно ценю все, что ты делаешь…

— Хочешь, я пришлю фотографии?

Пауза. Затем:

— Снимки получились четкие?

— Вполне.

Майло издал звук, слишком усталый для вздоха. Скорее стон.

— Я зайду вечером.

Он не зашел.

Глава 26

К десяти часам следующего утра телефон все еще молчал.

Или мои фотоэтюды возле «Бруклинской пиццы» померкли по сравнению с новым следом, который взял Майло, или, поспав как следует, он решил, что эти снимки — пустая трата времени.

Только все-таки не в его правилах исчезать вот так, без звонка.

Робин снова улыбалась, и утром мы занялись любовью. Правда, я чувствовал некоторую отчужденность с ее стороны.

Когда душа мучается сомнениями, истязай свое тело. Я надел спортивный костюм, вышел на прохладный, сырой утренний воздух и неуклюже побежал вверх по склону. Кроссовки скрипели по еще влажной от росы траве, и время от времени я спотыкался о корни деревьев.

Когда я вернулся, дом был пуст и тих, за исключением тихого звука циркулярной пилы, едва доносившегося из студии Робин. Я быстро переоделся в толстовку, старые джинсы и грязные ботинки, натянул на голову бейсболку и ушел.