Пловец Снов

Это было вполне под силу молодым людям, поскольку прекрасные инструменты по объявлениям традиционно отдавались даром. Один из товарищей Орловой занимался в училище при консерватории. Он помог выбрать лучший «Красный октябрь», хотя сам, честно говоря, настаивал на фортепиано «Estonia». Тем не менее коллегиально было решено, что осенью лучше подойдёт «октябрь». В сущности, музыкальные качества подарка не имели никакого значения. Однако правильнее было преподнести хороший инструмент, чтобы Людочке потом было легче его сбыть. Играть-то она всё равно не умеет. Это забота настоящих друзей.

В тот день юная Орлова ждала чего-то искреннего, праздничного. Что мальчики будут романтичными, нежными и красивыми, а они с размаха ткнули её лицом в собственную ложь. Зачем? Она ведь прекрасно знала, что врёт.

Если бы принесли скрипку, масштаб эффекта был бы, разумеется, не тот. Как Людочка потом рыдала… Позже, не при гостях. Кстати, никого из дарителей девушка не прогнала, нет. Все были приглашены войти, хотя инструмент остался стоять на лестничной клетке. Так за один вечер можно перековать характер. Друзей у неё больше не было.

История имела довольно мрачное продолжение. На празднике мальчики сильно напились, разошлись поздно, и один из них не вернулся домой. Тело нашли утром в километре от дома Орловой. Автобусы уже не ходили, его «настоящие друзья» уехали на такси – всем им было в другую сторону, а этот побрёл к себе. Вероятно, кто-то счёл шатающегося юношу лёгкой добычей и решил ограбить. Много ли можно было найти у него в карманах? Никто никогда не узнал, что именно подумала Людочка по этому поводу. Она хорошо умела хранить секреты.

С тех самых пор Люма решила больше ничего не выдумывать. Ни про себя, ни вообще. Словно отключила воображение. Может, потому Орлова и стала потом издавать книги, сочинять которые, в сущности, не было нужды? Так женщина или только редактор? Выдумывать нельзя!

Два дня она занималась лишь собой и ни слова, ни мысли, ни одного разговора о работе. Придя сегодня в издательство, Людмила Макаровна сообщила секретарю, что её нет ни для кого. Через несколько минут сообразила, выглянула из кабинета и добавила: «Когда Горенов придёт, его пригласите». Через четверть часа ощущение несусветной пошлости всей ситуации одолело Орлову окончательно, и она отпустила секретаря домой, повесив на двери приёмной записку, что сегодня встречи только по предварительной договорённости. Догадается.

Записку он так и не увидел. Когда взволнованный предстоящим разговором Георгий только поднимался по лестнице, Люма почувствовала его приближение и открыла дверь. Женщина! Конечно, женщина! Сердце не подведёт, когда всё так важно, словно в последний раз.

– Гошечка, проходи! – крикнула она, лишь только тот возник на горизонте, прочерченном офисным плинтусом.

Из коридора сразу послышался шелест сорочьих смешков. «Почему они ещё на работе?!.. Но нельзя же отпустить всё издательство».

– Как ты добрался?

Горенов удивился, Орлова никогда прежде не интересовалась транспортными вопросами, но сам он тоже робел сразу переходить к делу.

– Спасибо, успешно… Прекрасно выглядишь сегодня, Люда. Я хотел поговорить…

– Гошечка, это я поняла, ты не волнуйся так, – сказала она, глотая отдельные звуки из-за неровного дыхания.

Георгий решил начать с простейшего из своих двух вопросов.

– Кстати, помнишь, позавчера на презентации кто-то книжку забыл?.. Как там? Она её забрала?

– Кто? – спросила Орлова удивлённо.

– Читательница…

– Какая читательница?.. Её вернули на полку… Ты об этом пришёл поговорить?

– Нет, конечно. А в ней ничего не было?

Люма растерялась окончательно.

– А что в ней могло быть?

– Не знаю, Люда. Я её не подписывал разве?

– Думаю, в магазине проверили… Почему это тебя так интересует?

Значит, кто-то теперь мог найти Ольгин телефон и позвонить ей… Какой-нибудь молодой нахал уведёт девушку у Уильяма, у них начнётся страстный роман… Да, неприятная история. Георгий яростно захотел, чтобы это оказалась не её книга… А чья тогда? Какая разница… Свою озабоченность Горенов даже не пытался скрыть.

– Гоша, в чём дело, что случилось? – Люма подошла к нему.

– Прости, я не знаю, как начать этот разговор…

Вот это уже лучше. «Какой он всё-таки скромный», – умилилась Орлова.

– И не торопись… – сказала она с воодушевлением. – Может, пойдём отсюда? По дороге ты соберёшься с мыслями и всё мне расскажешь.

«Поддавайтесь соблазну, ведь он может и не повториться», – посоветовала Люме с утра многообещающая картинка в Фейсбуке. На всякий случай она сразу купила два билета в театр и два в кино. Кто знает, как сложится вечер? Вообще, конечно, это должен делать мужчина, но для первого раза сойдёт и так… Правда, Орлова бы предпочла, чтобы билеты пропали, а они вдвоём отправились к нему домой. Если же всё-таки театр, то спектакль начинался совсем скоро, потому «не торопись» она сказала напрасно.