Плутишкина сказка

Миновав Паштетную Трясину, они подошли к замку. Такой замок, конечно же, мог быть только у Герцога Антрекотского и Бульонского, Омлетского и прочая. Отвесные стены были сложены из кирпичей сыра, в окнах — витражи из больших разноцветных леденцов, крыши и шпили выложены чешуей из шоколадных медалей, а вместо флюгеров — резные шоколадные плитки! К воротам замка вел подъемный мост из копченых колбас на цепях из баранок.

Прежде, чем они вступили на мост, над воротами распахнулось окно, оттуда кто-то высунулся и закричал ужасно знакомым голосом:

— Плутишка, привет!

Плутишка не поверила своим ушам, а потом и глазам — когда из ворот навстречу ей выбежала… ее подруга Кузя.

— Шеф-повару Герцога — наше кошачье с хвостиком! — сказал Кот.

— Привет, Котище! Где это ты нашел мою Плутишку? — и Кузя обняла подругу, которая повисла у нее на шее, вопя от восторга.

— Это не я ее нашел, это она меня с радуги упала. Всю шерсть себе отбил…

— У, бедный Котик! Ты зачем, вредная Плутишка, нашего Кота с радуги падаешь?

— А чего он дразнится?

- Да он всегда такой. Но ведь дразнит-то он только тех, к кому оч-чень хорошо относится!

— Да? Ну тогда пусть… А ты тут шеф-поваром, да?

— А что, не похожа? — тут Кузя подбоченилась, демонстрируя свою внушительную конституцию.

— Хорош-шего человека должно быть много… — сказал Кот, глядя куда-то в небо.

— Да, — сказала Плутишка, — должно. И вот очень даже правильно, что тебя самого не слишком много!

— Оскорбляют… — меланхолично вздохнул Кот. — Прямо у ворот моего друга Герцога… Кстати, почему он нас не встречает?

— Он застрял, — сказала Кузя.

— Опять?

— Да, после обеда — застрял в дверях столового зала и потому решил вернуться к столу и ждать там, когда похудеет, или когда принесут ужин.

— Кстати, — сказал Кот, — Плутишка как раз желает подкрепиться, да и мы с Роной не отказались бы узнать, что сегодня подают у Герцога.

— Ну так что же мы тут стоим? Идемте в замок. Уж для Плутишки и для тебя у меня кое-что найдется, не говоря уже о Роне. Вот только на нее надо бы надеть намордник, а то она, пожалуй, погрызет наш замок и Его Светлость Герцог будут очень расстроены.

Они вошли в ворота.

Кузя надела на собаку намордник и Рона, конечно же, была ужасно недовольна этим — во-первых, на нее никогда в жизни не надевали намордник, а во-вторых — представьте себе, каково быть в наморднике, если вокруг столько всего вкусного!

— Бедная моя собака! — посочувствовала ей Плутишка.

— Ничего, — отозвалась Кузя, — Их Светлость Герцог — не без милости. Вот увидишь — в наморднике она ему сразу понравится.

Во дворе замка Плутишка увидела с десяток странных созданий, похожих на большие, пестрые, пернатые шары на курьих ножках, с маленькими крылышками и огромными глазами. Они разгуливали, привязанные за лапы к вбитому посреди двора столбику. Увидев Плутишку, они подбежали к ней, насколько позволяла привязь, и, сбившись в кучу, уставились на нее своими глазищами.

— Ой, Кузя, а это кто? — спросила Плутишка.

— Бормоглоты Его Светлости Герцога. Ты с ними держи ухо востро — а то как пылкнут!

— Огнем, да?

— Вот еще! Бормоглоты Его Светлости…

Не успела Кузя договорить, как Бормоглоты Его Светлости пылкнули — пирожками с яблоками! — и пылкали до тех пор, пока совсем не запылкали Плутишку.

— Кыш, бормоглотины! — закричала Кузя, отгоняя их подальше. Тем временем Кот извлек Плутишку из кучи пирожков, причем успел при этом съесть три пирожка, а Плутишка — целых четыре.

— Вот бы в меня каждый день так пылкали! — с завистью сказала Плутишка. — Можно я их поглажу?

Кузя разрешила и Плутишка погладила Бормоглотов Его Светлости. Бормоглоты урчали от удовольствия и терлись о Плутишкины ноги.

— Нам пора к Герцогу, — напомнил Кот и они вошли в резные шоколадные двери, ступая по мозаике из шоколадных плиток и леденцов.

Герцога они нашли в зале для пиров. Увидев Его Светлость, Плутишка мысленно сказала себе: «Вот это да-а-а!» Потому что из Его Светлости можно было бы запросто выкроить всех Трех Толстяков сразу и еще Гаргантюа впридачу. Герцог сидел за огромным столом, подперев голову руками, и размышлял — наверное о том, что лучше: похудеть или поужинать. Одет он был по-домашнему — в расстегай.

— Добрый день, Ваша Светлость, — сказал Кот, учтиво поклонившись.

— А-а-а! Кого я вижу! — загудел, как из чана, Герцог. — Радужный Кот! Ты как раз кстати, впрочем — как всегда, ибо я был грустен.

— О чем же изволит грустить Ваша Светлость?

— О несовместимости приятного с полезным, мой друг. Поужинать или похудеть — какой ужасный выбор!

— И к чему же вы склонялись, мой Герцог?

— Не все ли равно теперь, дорогой друг? Раз в замке гости — я просто обязан отужинать с ними. Ты снял с моей души большой камень!

Кстати, кто это с тобой сегодня?

— Лучшая на свете Плутишка, мой Герцог, — сказал Кот и Плутишка, вспомнив кое-что из придворного этикета, о котором она много читала, сделала книксен.