Плутовка

Вирджиния медленно, не спуская глаз с Рича, встала. Увидев его, она моментально забыла о цели своего визита. Стоило ей увидеть черты родного лица — образ, который она хранила в своем сердце, — на душе у нее стало светло и радостно. Рич осунулся, губы были плотно сжаты. Волна нежности нахлынула на Вирджинию, когда она увидела непослушно спадавшие на лоб темные волосы.

Однако его суровый неприступный вид свидетельствовал о том, что, вопреки ее потаенным надеждам, он не простил ей обмана и не собирался забывать, кто она. Не предвиделось ни примирения, ни — тем более — нежных объятий. Он ничего не забыл. Напрасно Вирджиния ждала от него приветливой улыбки — ничто не говорило о том, что еще недавно этот человек любил ее. Вирджиния, подавив чувство разочарования, постаралась взять себя в руки.

— Здравствуй, Рич, — сдержанно произнесла она. — Ты знал о моем приезде?

Он увидел ее сразу, как только вошел в комнату, и от волнения у него перехватило дыхание. Вирджиния была необыкновенно хороша собой. Следы, оставшиеся на лице после падения с лошади, почти исчезли — небольшой синяк и легкий шрам, который должен был сгладиться со временем.

— Да. Нэнси предупредила, что ты собираешься нанести визит.

Он подошел ближе, и Вирджиния поняла, что, несмотря на свою холодность, в глубине души Рич все же рад видеть ее. Смерив Вирджинию взглядом, он не смог скрыть восхищения, и это подтверждало, что он все еще любит ее. А она готова была запрыгать от переполнявшего ее счастья.

Однако оно улетучилось так же внезапно, как и появилось. Он смотрел на нее серыми холодными глазами, не удостоив ее даже слабой улыбки.

— Как самочувствие? — нарочито вежливо осведомился он. — Надеюсь, вполне оправилась после падения?

Рич уже знал — Вирджиния не лгала ему, когда говорила, что в инциденте, который произошел с ней во время охоты, виновата Кристина. Он говорил с несколькими участниками охоты, которые видели, как все случилось, и они подтвердили справедливость ее слов. Рич специально осмотрел место происшествия — яма была настолько глубокой, что все могло окончиться гораздо печальнее. Вирджинии повезло, что она легко отделалась.

Прежде, чем Пол и Кристина покинули Стэнфилд, Рич ясно дал понять последней, что в инциденте с Вирджинией виновата именно она. Хотя Кристина все отрицала, Рич был больше склонен верить рассказу Вирджинии.

— Благодарю, все в порядке, — сказала Вирджиния. — А как ты?

Рич предпочел проигнорировать ее вопрос. Не сводя с нее пристального, испытующего взгляда, он подошел ближе.

— Вирджиния, довольно формальностей. Скажи лучше, что ты здесь делаешь. Я считал, нам больше нечего сказать друг другу. Сначала ты внезапно исчезаешь, потом объявляешься, как снег на голову. Полагаю, тебя привели сюда какие-то экстраординарные обстоятельства.

— Да, и я опасалась, что ты не захочешь видеть меня.

Нет, мелькнуло у него в голове, как она могла подумать такое? Отказаться от возможности лишний раз увидеть ее было выше его сил.

С растерянным видом Нэнси, словно спохватившись, встала на ноги.

— Пожалуй, будет лучше, если я оставлю вас наедине, — пробормотала она.

— Нет, нет, — поспешила остановить ее Вирджиния. — Прошу тебя, не уходи, Нэнси.

В уголках губ Рича заиграла легкая, едва заметная улыбка.

— Что такое? Ты боишься остаться со мной наедине?

— Нет, конечно. Только я хочу, чтобы Нэнси подтвердила то, что я собираюсь тебе сказать.

— Вот как? — В голосе его звучала неприкрытая ирония. Вопросительно вскинув брови, он перевел взгляд на Нэнси. — Что здесь такое? Сговор?..

— Я должна сказать тебе о причине моего приезда, Рич, — пояснила Вирджиния. — Неужели ты думал, что после того, что я услышала от тебя о моем брате, я буду сидеть сложа руки?

Рич гневно сверкнул глазами. Вирджиния на мгновение растерялась — не зашла ли она слишком далеко? Нет, ради памяти Бобби, ради родителей она должна стоять на своем. Только ей нужно оставаться хладнокровной — от этого зависел успех или неуспех ее предприятия.

— Я не желаю об этом говорить, — сухо проронил Рич.

— Но я должна сказать тебе, — настаивала Вирджиния. — Понимаю, тебе пришлось нелегко. Но мои родители — я должна подумать и о них — они ведь тоже страдают.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Тогда, в лондонском отеле, твоя жена встречалась с кем-то другим. Это был не Бобби.

— Ну да, тебе, разумеется, лучше знать.

Вирджиния уловила сарказм, прозвучавший в его словах, однако сделала вид, что ничего не заметила.

— Конечно, я не могу быть уверенной на все сто процентов, — продолжала она, — однако у меня есть серьезные основания полагать, что это был другой человек, его друг.

— Кто, кто?..

— Офицер по имени Глен Гринуэй. Они оба были в отпуске и в тот день договорились встретиться, чтобы вместе вернуться во Францию.

— Ясно. Тогда почему же не нашли тело этого самого Глена Гринуэя? Только тело твоего брата и моей жены…

— Этого я не знаю.

— И не узнаешь. Твое стремление восстановить репутацию покойного брата в высшей степени похвально, но зачем подозревать какого-то Глена Гринуэя в том, что именно он был любовником моей жены? Почему?