По Берлину. В поисках следов исчезнувших цивилизаций

Насколько достоен был уважения «старый Фриц», настолько же его преемник был современниками неуважаем. Фридрих Вильгельм II (1744 – 1797), племянник Фридриха Великого, или Толстый Вильгельм, правил недолго, с 1786 по 1797 г., но за свою скандальную частную жизнь и склонности к оккультизму в народе его прозвали Распутником. Его религиозные и цензурные вердикты были явно направлены против просвещения. На военном поприще он также снискал себе славу неудачника. Пруссия перестала быть непобедимой, а участие армии под его руководством во французской революции обернулось для государственной казны полным крахом. Несмотря на то что во время его правления границы государства растянулись до невиданных доселе размеров – за счет раздела Польши вся центральная часть страны отошла к прусскому Бранденбургу, – он оставил своему сыну Фридриху Вильгельму III (1770 – 1840) казну, полную долгов.

Единственная добрая память об этом короле-неудачнике осталась благодаря его покровительству развитию культуры и строительства в Берлине и Потсдаме.

Король Фридрих Вильгельм III (1770 – 1840) снискал себе славу человека чрезвычайно замкнутого. По свидетельству окружения, он разговаривал очень своеобразно, в странной манере – короткими оборванными фразами. Один из анекдотов о нем в какой-то мере дает это почувствовать.

Однажды, совершая свой ежедневный утренний моцион по Тиргартену, король повстречал юношу, недавно приехавшего в столицу и не видевшего ничего дурного в том, чтобы в присутствии незнакомого прохожего делать в блокноте какие-то записи. Почувствовав себя задетым, король вопрошал в свойственной ему манере: «Кто быть?» «Студент быть», – последовал немедленный ответ в том же тоне. «Осел быть», – процедил сквозь зубы монарх. Но незнакомец не полез за словом в карман: «Сам быть». Королю пришлось прекратить обмен любезностями, и он не нашел ничего лучшего, как продолжить свой путь.

Дальнейшие правители Пруссии: король Фридрих Вильгельм IV (1795 – 1861), императоры Вильгельм I (1797 – 1888), Фридрих III (1831 – 1888) и, наконец, последний – Вильгельм II (1859 – 1941), в 1918 г. отрекшийся от престола и отправившийся в эмиграцию в Нидерланды, где и закончил свои дни.

Короля Фридриха Вильгельма IV именовали в народе «Романтиком на троне», но он не лишен был практического ума, выступая против пускания пыли в глаза на бесчисленных военных парадах и бесконечной армейской муштры. Еще будучи принцем, он продемонстрировал свои убеждения с большим чувством юмора.

Однажды на плацу в Потсдаме стояли готовые к смотру гренадеры, стройные, как колонны, но в чрезвычайно узких, мешающих свободному движению обтянутых униформах. Король бросил серебряную монету на землю прямо перед носом крайнего из гренадеров и промолвил: «Она твоя». Солдат сначала оцепенел от неожиданности, но маячившая перед глазами награда не давала ему покоя, и... он нагнулся. Результат не замедлил сказаться: штаны лопнули с треском, а король укоризненно произнес: «И это солдаты моего отца...».

1888 год в истории Германии был особенно «урожайным» на правителей. За один этот год на троне сменились друг за другом трое императоров. Умер Вильгельм I, бывший сначала прусским королем, затем – с 1871 г. – правивший в качестве императора Германии. В народной памяти за «старым» Вильгельмом («greise»), закрепилась афористичная фраза, наиболее полно характеризующая его деяния: «У меня нет времени уставать».

Во время его правления более всего проявился талант рейхсканцлера Отто фон Бисмарка. Еще вопрос – кто правил в действительности: Вильгельм или Бисмарк. Отношения между ними были таковы, что их вполне охарактеризует фраза: «Та власть короля для меня абсолютна, что выполняет абсолютно все мои желания».

Бедный король во время регулярных служебных разговоров задавал Бисмарку привычный вопрос: «Что еще нужно сделать?» – и часто жаловался: «Не всегда легко быть королем при Бисмарке». Бисмарк же с Вильгельмом не церемонился. Однажды за завтраком, на который был приглашен и король, Бисмарк разговаривал с английским военным атташе, генералом Хамлеем, о достоинствах Вильгельма I. Особенно о его умении быть благодарным. Внезапно Бисмарк повысил голос и прибавил, что, к сожалению, король страдает забывчивостью. И продолжал обычным тоном: «Недавно, к примеру, я имел честь оказать королю одну услугу, и он спросил меня, как он может выразить свою признательность. Я сказал, что это вполне возможно сделать при помощи дюжины старого токайского из его подвалов». Тут Бисмарк заговорил еще громче: «Но он этого не сделал». Английский генерал, чувствовавший себя во время разговора, как на пороховой бочке, попросил Бисмарка говорить потише, так как он боится, как бы король этого не услышал. На что Бисмарк спокойно отвечал: «А я этого и добиваюсь. Он должен меня слышать».