По битому стеклу

А после аварии я махнула на себя рукой. Ела, что попалось, мало спала, курила. Элегантные костюмы сменили дешевые джинсы, простенькие футболки и безразмерные свитера. Волосы я стригла себе сама. Просто собирала в пучок и отрезала нужную длину. Все равно они у меня вились, и пара — другая сантиметров неровностей не делала погоды. В общем, я совершенно перестала о себе заботиться. И сейчас могла наблюдать за поистине ошеломительным результатом такого наплевательского к себе отношения.

Я сильно изменилась. Похудела. Осунулась. Из зеркала на меня смотрело серокожее, изможденное нечто неопределенного пола, больше всего похоже на Горлума из известно фильма «Властелин колец», только с волосами. Последние, к слову, заслуживали отдельного внимания. Сухие, жесткие и тусклые. Такие не то, что трогать, на них смотреть было неприятно.

Я шагнула поближе к зеркалу, всматриваясь в собственное отражение и пытаясь решить: все совсем плохо или еще можно хоть что-то исправить. Ну, маникюр — педикюр, стрижка и косметолог, возможно, смогут хоть чуточку привести меня в приличный вид. Но что делать с болезненной худобой? У меня безобразно торчат бедренные кости, ребра, как стиральная доска, и коленные чашечки новорожденного жеребенка. А если добавить к этому что-то из моего скромного гардероба, то вряд ли я смогу рассчитывать на успех. Ничего я не арендую. Да меня на порог приличного агентства не пустят. Что уж говорить о чете Плетневых. Мири просто в обморок грохнется, если увидит меня перед собой.

Вздохнув, нацепила халат, прикрывая то безобразие, в которое превратилось мое тело. Вернулась на кухню. Рука автоматически потянулась к сигаретной пачке, но я дала себе мысленную затрещину. Нет, с пагубной привычкой нужно заканчивать. И прямо вот сейчас. Иначе не видать мне хорошего, здорового тона кожи, так и буду радовать окружающих бесподобным землистым оттенком.

Проще всего было выбросить сигареты в мусорное ведро, во избежание, так сказать. Но жизнь приучила меня не совершать необдуманных поступков. Поэтому, пачку я заныкала на дальней полке в шкафу. На всякий случай. Арендую я дом по соседству с Плетневыми или нет, от этой квартиры отказываться глупо. Тут меня никто не найдет, в случае чего можно отсидеться со спокойной душой. В жизни всякое может быть, и сигареты, возможно, мне еще пригодятся.

Кофе тоже был признан вредным и временно исключен из списка потребляемых продуктов. Чай у меня был только черный, из самых дешевых. Справедливо рассудив, что такой чай, если и не вреден, то пользы уж точно не принесет, а пить хочется, я налила себе в кружку кипятка. И бросила туда дольку лимона. Где-то я читала, что горячая вода с лимоном очень полезна для красоты и здоровья.

Глядя на желтую кожуру цитруса в чашке, стала вспоминать, к кому бы могла обратиться за помощью. В записной книжке мобильного сохранились ведь все старые контакты. Посидела, поразмышляла и решила: не буду обращаться к старым связям, не хочу светиться. Просто найду других. Уж с этим-то проблем возникнуть не должно.

И когда горячая вода с лимоном была мною выпита до капли, я уже была записана в модный салон красоты на полное преображение. Координаты нескольких подходящих риэлтерских агентств тоже были сохранены, но туда я обращусь чуть позже. Пусть сначала феи — мастерицы сделают из меня человека. Надеюсь, им это удастся.

Глава 8

Да здравствует профессионализм! Именно он, в совокупности со здравым смыслом и немалым жизненным опытом, не позволил сотрудникам салона красоты, в который я пришла на следующее утро, ни откровенно пялиться на меня, ни шушукаться за моей спиной, ни запричитать: как же вы так себя довели.

Администратор приветствовала меня, бросила пристальный взгляд на, так сказать, фронт предстоящих работ, и вызвала команду мастеров.

Меня тут же взяли в оборот. Мяли, парили в сосновой бочке, терли, массировали, снова парили, снова терли и мазали. После того, как с меня содрали семь шкур и умаслили чем-то сладко пахнущим оставшуюся восьмую, я была отдана на растерзание парикмахера. И процедура повторилась, с той лишь разницей, что в бочку меня больше не сажали. Пиллинг головы, маски и массаж. Окрашивание «тон в тон», чтобы оживить цвет, как сказал мастер. Стрижка горячими ножницами, чтобы не секлись кончики. Когда голова была приведена в порядок, настала очередь маникюра с педикюром, и в скором времени мои пяточки по гладкости могли бы посоперничать с попкой новорожденного младенчика, а ноготки приобрели прелестный нежно-розовый оттенок.

Наконец мастера вздохнули с облегчением, посчитав, что работу свою выполнили, и теперь меня можно с чистой совестью выпускать в приличное общество. Я была с ними полностью согласна и, попивая зеленый чай с жасмином, не дрогнувшей рукой оплатила внушительный счет. Оставила щедры чаевые и пошла преображаться дальше.

Следующим пунктом назначения был торговый центр. Чтобы Мири Плетнева приняла меня в своем доме, мне нужно было выглядеть соответственно.