По чужим правилам

– Некогда разбираться, Марк. Надо решать, куда нам путь держать. В смоленских землях оставаться нельзя, на запад соваться – смерти подобно. Попробовать заглянуть в Московию? Я слыхивал, там имеются слободки на европейский манер, глядишь – и пристроимся. Накушался я здешнего колорита по горло.

– Как скажешь, командир. Не думаю, что мирная жизнь придется тебе по вкусу, но почему бы не попробовать?

– Значит, едем на восток?

Ответить волшебник не успел. Пронзенный попавшим в горло метательным клинком, он захрипел и свалился на землю.

Густав среагировал молниеносно – приник к шее коня, резко развернул его от дороги. Уже в лесу соскочил с лошади и притаился в зарослях, вооружившись двумя пистолями крупного калибра. Он надеялся, что враг последует за скакуном, но не на того нарвался – противник не спешил показываться.

Пистоли у Густава сохранились с тех времен, когда под его началом находился хорошо обученный и превосходно вооруженный отряд всадников в две сотни рейтеров, то есть еще до первой встречи с Данилой. Его оружие изготавливалось по специальному заказу и отличалось удлиненными стволами и увеличенным калибром. Патроны, заряженные крупной дробью, значительно сокращали вероятность промаха даже на полном скаку, а защитные амулеты против такого выстрела быстро просаживались.

«Сколько их? – пытался понять Густав. – Не больше двух – точно, а скорее, один, иначе бы не дали так легко уйти с дороги. Ежели один, то надо лишь выждать. Нутром чую, притаился где-то рядом…»

Человеческая фигура неожиданно показалась в дюжине шагов, и расшатанные за последнее время нервы не выдержали: Густав пальнул сразу из четырех стволов, чтобы первыми тремя проломить защиту наглого противника, а четвертым хотя бы подранить. Однако все заряды поразили не ту цель. Враг прикрылся трупом Марка, а после сам открыл огонь, воспользовавшись оружием погибшего волшебника.

– Сволочь! – процедил сквозь зубы Густав, ощутив потерю сразу двух амулетов.

Он выскочил из зарослей и едва не налетел на бойца с саблей, почти такой же, как и у него.

– Ты – труп! – заорал Густав.

Его сабля, покинув ножны, молнией метнулась к шее незнакомца. Тот сместился и одновременно отклонил смертоносный клинок своим оружием. Защитный удар получил продолжение, едва не поразив ногу Густава: противник подпрыгнул, провел обманное движение на поражение правой руки, атаковал в левую и снова выставил блок, закончившийся рубящим ударом по колену. Бывший наемник парировал удар и успел отклониться от метательного ножа.

– Зря ты взялся за саблю, щенок! – прорычал Густав. Он считал себя непревзойденным мастером и с легкостью определил стиль противника.

Они снова схлестнулись: западный стиль, подкрепленный двадцатилетним опытом нескончаемых схваток, и восточный, отточенный десятилетием спаррингов с признанным мастером сабельного боя.

Атаки обоих были острыми, казалось, они лишь чудом избегают контакта со смертоносными клинками. Однако уже через пять минут схватки Густав начал понемногу теснить противника, и Яхман был вынужден перейти к глухой обороне, четко понимая, что этот путь ведет к скорому поражению. Сложно найти новое решение, когда все мысли заняты отражением стремительных атак.

Густав тем временем поймал нужный ритм. Он чередовал атаки на верхнем, нижнем и среднем уровне, навязывая противнику свою схему боя, чтобы в подходящий момент сменить тактику и нанести решающий удар. Наемник не собирался убивать прыткого рубаку сразу, он еще хотел задать несколько вопросов и узнать, откуда ж взялся такой шустрый парнишка и как он связан с Данилой.

Яхман, понимая, что проигрывает, сдаваться не собирался. Он выбрал большую ветку, которую наметил себе в «союзники», оставалось лишь до нее добраться и правильно использовать.

В двух шагах от цели антимаг резко сдал назад, упершись в ветку спиной, а затем резко пригнулся. Густая колючая лапа дерева спружинила, а Яхман метнул во врага последний нож.

Густав сумел не только уклониться от удара, но и отбить саблей метательный клинок, при этом изловчился провести хитроумный финт, пытаясь лишить соперника кисти руки. В последний момент Яхман успел извернуться и отделался лишь глубоким порезом чуть ниже локтя. Пролилась первая кровь. Восточный боец теперь не мог полноценно работать правой рукой.

– Ты проиграл, слабак. Не считаешь нужным назвать свое имя перед смертью?

– А тебе не все равно?

– Все же ты неплохо держался и заработал легкую смерть. Но за такую привилегию должен ответить на несколько моих вопросов.

Яхман собирался послать любопытного куда подальше, доходчиво объяснив, что ничего ему не должен, однако в последнюю секунду заметил нечто странное среди ветвей дерева.

На протяжении всего боя антимаг надеялся, что звуки выстрелов и лязг оружия привлекут внимание какого-нибудь патруля. Он постоянно прислушивался, чтобы уловить приближение людей, но отметил лишь, как сразу после пальбы место боя покинули птицы. А совсем недавно вдруг появился…

– Ну, спрашивай. – Яхман крепко зажал рану, пытаясь остановить кровь.

– Кто ты такой и зачем за мной увязался?