По дорогам Авалады

— Йер пропал, — сказал Зен, остановившись рядом со мной.

Гай проснулся с первыми лучами солнца, удивленный, что его никто не будит. Лучник должен был дежурить в предрассветные часы и поднять всех на ноги утром.

Ничто не предвещало беды, Зен разбудил среди ночи Йера, и тот заступил на смену. Когда именно лучник покинул лагерь, никто не знал, все спали.

Ребята уже пробежались по округе. Гай магией воздуха проверил все обрывы и склоны, опасаясь, что друг мог сорваться со скалы в предрассветном полумраке. Но поиски результатов не дали, и теперь парни ходили по нашему лагерю, выкрикивая имя Йера.

— А его вещи? — спросила я, мгновенно проснувшись.

— Нет их, — ответил Гай охрипшим от долгих криков голосом.

Я встала, подошла к котелку с водой, и умылась, соображая, что делать.

Вряд ли на него могли напасть местные звери, Йер опытный боец. Значит, он сам ушел. Но почему? Что его толкнуло на это? И куда он направился? Почему нам ничего не сказал? Что там в его полу эльфийской голове перемкнуло?

— Гай, — окликнула я лекаря, у которого уже голос сел. — Зен, ты тоже. Идите сюда. Видите, в небе вон ту птицу? Черную?

Они посмотрели в синее небо, прикладывая ладони ко лбу от яркого света взошедшего солнца. Крупная птица, распростёрши широкие, черные крылья плавно летала над одним из склонов.

— Шалх? — хрипло уточнил Гай.

— Его самого. Я хочу переселиться в него.

Ребята переглянулись между собой, и Гай кивнул головой:

— Хочешь облететь округу в поисках Йера? Хм, давай. У шалха острый взгляд.

— Вам придется держать мое тело. В него переместиться душа шалха.

— Не вопрос, — улыбнулся Зен. — От меня не улетишь, как не пытайся.

— Это скорее угроза, чем обещание, — пробурчала я.

— Ни в коем случае, — хмыкнул Зен.

Огневик тоже охрип от долгих криков.

Дождавшись, пока птица не замрет в скалистой нише, я наметила направление и закрыла глаза. Мой источник силы был переполнен энергией, и нити с легкостью откликнулись на зов, вытягиваясь из души. Вскоре я дотянулась до маленького сознания шалха и рывком поменялась с ним телами.

Оба глаза шалха, расположенные по разные стороны от желтого клюва, видели мир на расстоянии до двух километров. Шея поворачивалась сильнее, чем у человека, и предметы предстали передо мной в самых мельчайших подробностях. Несмотря на строение глаз, предметы сливались в единый, объемный образ. Спектр красок стал шире, стали видны переходные цвета между основными, которые обычные человеческие глаза не видят.

Я видела ребят, стоявших на плоской платформе одной из гор примерно в полукилометре от себя. Видела, как Зен крепко держит мои руки за спиной, прижимая бьющееся тело к себе.

Гай стоял на краю обрыва, приложив ладонь к лицу. Он смотрел в мою сторону, силясь разглядеть темную птичью фигуру на фоне такой же темной горы. Мне было виден даже цвет его глаз, темно-зеленый, в черную крапинку.

Убедившись, что привыкла к более четким изображениям, я попробовала взлететь, оттолкнувшись лапами от камня. Тело птицы само взмахнуло крыльями, сработала мышечная память. Мне лишь пришлось разобраться, как управлять самим полетом. Направление задавалось перьями хвоста, и я полетела над обрывом, чувствуя потоки теплого воздуха под собой.

Ветер обтекал мое тело, не мешая полету, волна радости от свободы передвижения и скорости окатила меня. Первое время я кружила над пропастью, отдавшись новым ощущениям.

— Кото! Что ты делаешь? — донесся хриплый крик Зена, эхом разнесшийся среди гор.

Я опомнилась. Должно быть, мой долгий полет на одном месте встревожил огневика, раз он даже сорванным голосом попытался докричаться до меня. Пролетев над головой Зена, я дала ему понять, что все в порядке. А затем устремилась вперед и начала облетать местность, зорко оглядывая склоны гор с высоты двух километров.

Передо мной расстилались продольные долины, узкие ущелья, впадины в хребтах, низины, небольшие реки, образовавшиеся от схода снега. Я видела каждую трещину, выпуклости, неровности, и зачарованно наблюдала, как блестит водопад одного из озер, образуя многочисленные радуги.

Внизу пробегали рысаки, шакалы, мелькали хвостатые, пестрые ящерицы, и другие неизвестные мне звери. Четырехлапые и клыкастые встречались на каждом взмахе крыльев, но Йера нигде не было. Ни живого, ни мертвого.

Прошло часа четыре безуспешных поисков.

В какой-то момент я поймала себя на том, что уже довольно долго выслеживаю маленькую, серую зверушку с большими треугольными ушами — птица, в которой я была, проголодались. Птичьи инстинкты брали надо мной вверх, и я поняла, что мне уже пора было возвращаться.

Присев на ветку дерева, торчащей над пропастью, я по нитям, связывающим меня с душой шалха, вернулась назад.

Открыв глаза, почувствовала крепкую хватку на своей талии.

— Зен, — тот вздрогнул от моего голоса. — Это я. Отпусти меня.

— Вернулся, — со вздохом облегчения сказал Зен, даже не думая выпускать меня из объятий.

Я спиной почувствовала, как быстро бьется сердце у него в груди.

— Думал, мы и тебя потеряли, — нагнувшись, шепнул он мне в ухо.