По дорогам Вечности (СИ)

Он не помнил, как, но отцу удалось увести его с кладбища. Саймон находился в каком-то забытье. Всё вокруг переставало существовать, становилось таким далёким и призрачным.

Прохор привёл сына в комнату, материализовал чашку с кофе, поставив на письменный стол.

- Выпей и успокойся, - голос его был спокоен, но Саймон знал, что он очень переживает, просто, старается не показывать этого.

Саймон, молча, посмотрел на кружку, не испытывая особого желания пить мутную горячую жидкость.

- Тебе станет легче, - уговаривал отец.

Если бы можно было убрать эту боль, уничтожить пустоту в душе, заглушить, лишиться всех этих эмоций раз и навсегда! Кружка с банальным кофе не поможет. Она не вернёт Карси, не сделает Саймона бесчувственным бревном, и не исцелит от терзаний! Тут нужно средство посильней...

- Тебе нужно успокоиться, - отец пододвинул к нему чашку и стал маячить за спиной, ожидая, пока сын послушается.

Саймону вспомнилась Башня со Стрелкой Вечности. А потом возник образ Карсилины. Вот она смеётся, выглядывая из этой Башни, а потом говорит ему что-то. Слов он разобрать не может...

- Выпей, пожалуйста! - к реальности Саймона вернул голос отца.

Юноша, нехотя, взял кружку. Кофе уже остыл. Очередное доказательство непостоянства нашей жизни. Ничто в ней не может быть вечно, даже теплота чашки.

Он сделал глоток и поморщился. Чуть тёплый кофе, разбавленный сливками, без сахара. Саймон обычно сахар добавлял. Но в данной ситуации сахар мог быть роскошью, или показывал, что Прохор Рейли не любит сладкое.

- Вот и молодец, - шепнул тот. - Я туда успокоительного добавил и чар всяких...

Смесь фармацевтической панацеи и магии? Саймон бы сказал "весьма забавно", но не сейчас. Сделал ещё один противный глоток. Жизнь становилась бесцветной, скучной и... никакой. Как содержимое этой чашки.

А затем ему дико захотелось спать. Может быть, сказывалась бессонная ночь, или то, что добавил в кофе его отец. Саймон и сам не понял, как уснул прямо за столом, уткнувшись лбом в учебник по Самодисциплине.

Прохор Рейли перетащил его на кровать, затем, убедившись, что всё-таки спит, вышел из комнаты сына.

***

Странно, но Саймону даже сон приснился, как будто его затягивает большое серое и липкое облако, по структуре напоминающее сахарную вату. Оно поглощает его, а юноша кричит и сопротивляется. Оно постепенно лишает способности двигаться. Саймон не может даже пальцем пошевелить, весь увязший в субстанции. Потом это гадкое облако начинает сдавливаться, и ему становится трудно дышать. Оно хочет убить юношу, превратить в себе подобное нечто! Он не может сопротивляться.... И тут он видит вспышку света, яркую-яркую. Серое облако верещит, растворяется, а он падает на спину, на белый дощатый пол. Карси закрывает свой амулет и спрашивает "Саймон, с тобой всё в порядке?". А Саймон лежит неподвижно, и смотрит на неё, не в силах ничего сказать. На ней чёрное бархатное платье до колен, и корона с рубинами. "Всё хорошо, его больше нет" - С этими словами она дотрагивается до него, и Саймон снова обретает способность двигаться. Он поднимается на ноги, и говорит ей "Пожалуйста, не уходи!". Она смеётся, делает шаг назад и проваливается куда-то в бездну...

Саймон проснулся, когда в комнату вбежала перепуганная его криками горничная. Собственно, она его и разбудила.

Саймон тяжело дышал, пытаясь оправиться от кошмара. Горничная тут же принесла ему стакан воды. Саймон выпил его залпом и поднялся с кровати, его пошатывало, и юноша едва не упал, благо, горничная усадила его в кресло.

За окном шёл дождь и было темно. Тяжелые капли барабанили по стеклу.

Интересно, сколько он проспал, благодаря чарам, которые наложил на него отец?

- А где все? - почему-то Саймон решил задать ей именно этот вопрос. Логичней было спросить, который час, или который день, долго ли он был в отключке...

- Внизу на фамильном кладбище. Прощаются с принцессой... - Ответила горничная, и, судя по тону, ей было грустно.

- Почему?.. - Саймон попытался встать, но колени подкосились, и он упал обратно.

- Мистер Рейли запретил вас беспокоить. Вы слишком много нервничаете...

- Её нельзя хоронить! Карси не мертва!

Нужно им помешать! Они ведь не понимают! Они все ошибаются!!..

***

Они стояли возле мраморной плиты, на котором в открытом белом гробу лежала девушка. Казалось, она всего лишь заснула, и придет день, когда она, наконец, проснется. На голове у нее красовалась небольшая золотая корона с рубинами.

Возле мраморной плиты встали два здоровенных мужчины в черных фраках, на лица у них были натянуты прямоугольные маски серого цвета. Маски эти - Листонская традиция, никто не должен видеть лицо похоронщика.

- Приступаем! - сказал один из них, взмахнул рукой, и гроб поднялся в воздух.

Еще, кроме двух похоронщиков, здесь присутствовали Альфред с Мартиной, девушка едва сдерживала слёзы, Димка, Зольтер с Серебринкой и Прохор Рейли.