По дорогам Вечности (СИ)

- Зачем? - удивился Прохор Рейли.

- Говорит, хочет интервью взять у вашего сына.

Саймон, услышав это, подавился.

- Хм... - Насупился Прохор Мылченко.

- Собирается расспросить его насчёт принцессы.

Юноша вздрогнул, снова думая о Карсилине. Ему, между прочим, нельзя волноваться.

- Навира! - Прохор встал из-за стола. - Ну, просил же!

- Так мне её впускать?...

Мужчина задумчиво посмотрел на сына:

- Говорить с ней, или нет, решать тебе, Саймон.

Саймон отложил пирожок, нервно сглотнув, и сказал:

- Пусть уходит.

Прохор с помощью магии, направил тарелку в мойку:

- Люди хотят знать, какой была их принцесса. В этом нет ничего плохого.

Саймон глубоко вздохнул, у него не было желания давать интервью. Кроме того, он боялся, что, отвечая на вопросы о Карси, разнервничается.

- Пусть уходит! - Повторил Саймон, громче.

-- Навира, скажи журналистке, что я не намерен её впускать, - отдал распоряжение его отец.

***

После обеда Прохор показал сыну его комнату. Находилась она на третьем этаже, небольшая, стены украшали старые синие в полоску обои, как внизу, в большой комнате. Только, не такие выцветшие. Рядом с большим буковым комодом располагалась кровать с резными ножками. Возле стенки на высоком тёмном шкафу стояли антикварные кувшины, коллекцию которых собирала ещё прабабушка. Серо-голубые занавески загораживали единственное окно, и то маленькое.

Ну что ж, до завтра можно потерпеть. Саймон решил во что бы то ни стало вернуться во дворец, там ему было спокойнее.

- Ты, надеюсь, не обидишься, я в комнату, которую хотел выделить тебе, поселил Фольму. Ей эта не понравилась. Но это временно! - смутился Прохор, пытаясь оправдаться.

Саймону было непринципиально, в какой комнате сегодня спать. Да и беременным, они ведь нервные, уступать надо.

Ещё, завтра он собирался наведаться в ЧАЛИКУН, отчислиться. Оставаться на этом факультете было выше его сил, приходить туда на пары, и каждый раз чувствовать, как же сильно ему не хватает Карси....

Карсилина мечтала стать боевым магом, а Саймон уже ничего не хочет. Да и какой из него теперь боевой маг, если он даже сам себя чуть не убил, хоть и подсознательно. Однокурсники уже, наверное, бесчисленное количество зачётов сдали...

Отчистится из университета, уйдет в подполье, и будет деградировать. А может, просто скукожится от недостатка амбиций и потери желания жить.

Из комнаты Саймон не выходил. Навира щедро приносила ему еду. Её стряпня оставалась нетронутой. Вечером заглянула тётя Ира, но юноша с ней даже не разговаривал.

А ночью он спал плохо, мучили кошмары про смерть Карси, и Саймон просыпался в холодном поту. Ворочался в кровати и не мог уснуть. А в форточку приведением завывал сквозняк.

Рано утром Саймон оделся и спустился в гостиную, где уже пил чай с круассанами Прохор Рейли. Фольма ещё спала, она, как оказалось, по натуре сова.

- Ты куда-то собрался? - спросил отец, сидя на диване и глядя на огонь в камине.

Если уж он камин зажигать стал, то, вероятно, чувствовал себя более-менее счастливым.

- Хотел пройтись до университета. Забрать документы... - пояснил Саймон.

- Что? - Не понял Прохор, выпрямившись в кресле.

- Да, я хочу отчислиться...

- И кем ты будешь после этого?! Дворником?! - рассердился он.

И почему все родители, чуть что, сразу дворника вспоминают, даже маги, и те туда же! Дворником всех школьников и студентов пугают.... Хотя нет, ещё есть вариант с уборщицей, но это уже для женской аудитории.

- Ты спятил! - не соглашался Прохор. - Бросать начатое, всё равно, что экипажу покинуть не тонущий корабль и оставить его крысам!

- Какой смысл учиться там теперь? Я не знаю...

- А ну хватит! - крикнул его отец. - Пожалуйста, Саймон! Я стараюсь всё для тебя делать, ты, наверное, из-за комнаты обиделся. Если хочешь, могу попросить Фольму выбрать себе другую...

- При чём тут какая-то Фольма!

- Тогда что тебе мешает взять себя в руки и прекратить сходить с ума! - он встал с дивана, отложив чашку с кофе.

Саймон промолчал, а его отец, одарив сына придирчивым взглядом, сказал:

- И, почему бы тебе не начать с собственного внешнего вида? Надень что-нибудь жизнерадостное, яркое. Или, хотя бы, причешись! Ты ведь ещё помнишь, как выглядит расческа?

- Такая штука с зубчиками, - Саймон даже изобразил расчёску, словно они сейчас собирались играть в "Крокодила", хотя, пантомима вышла не очень.

- Ну, так...

- Не хочу, - ответил юноша, на удивление равнодушно. - Для того чтобы носить что-нибудь яркое, нужно жизни радоваться.

Отец не терял надежды переубедить сына:

- Ну, хотя бы, не чёрное...

- Нет.

-- Ты что теперь, так всю жизнь будешь ходить? - в голосе Прохора даже ирония появилась.

На себя бы сначала посмотрел, прежде чем критиковать!

- Возможно.

Саймон сказал это и ушёл, дальше спорить бесполезно. Тем более, отец позволяет себе слишком много!