По дороге из рая (СИ)

- Правильно. Хватит ему отдыхать, твоему пассажиру! У меня вот тоже скоро отдых кончается. Постоянно тут жить могут десятка два со всей планеты, не больше. Всем прочим не по карману. Ты здесь впервые?

Я кивнул.

- Ну, и как тебе рай?

Я запнулся. Эпитеты вроде "сказочно" и "фантастически" казалась слащаво-детскими, а ничего лучшего я придумать не мог. Но мужчина понял без слов.

- Я тоже, когда впервые сюда прилетел, дара речи лишился. Красота! А знаешь, пилот, раньше все люди могли так жить. Не веришь? И зря! До Великой войны, пока Землю не изгадили, все так и было, живи - не хочу!

Только сейчас я заметил, что он слегка пьян.

В это время у меня за ухом пискнул зуммер, на чип пришло сообщение. Кажется, будто читаешь текст, хотя строк, конечно, не видно. Я ожидал, что мне прикажут немедленно бежать к самолету, но меня ждал сюрприз.

"Сенатор Роберт Громов предлагает вам пообедать перед полетом.

Приятного отдыха!"

Ясно, что обед в Гренландии стоит бешеных денег, но меня поразила даже не щедрость Громова, и так ясно, что у него есть деньги, а то, что сенатор подумал о жратве для пилота. Такое не часто встретишь!

Тут же перед внутренним взором появилась схема прохода к кафе, идти следовало прямиком к морю. Я попрощался с мужчиной в шортах и двинулся к намеченной цели.

На берегу виднелся широкий пирс, перед ним стояло небольшое двухэтажное здание. Я поднялся на террасу, открытую в сторону моря.

В кафе меня поразило все, от перил и ступеней, сделанных из настоящего дерева, до столиков, покрытых льняными скатертями. Для проверки я даже смял угол скатерти - ткань легко поддалась, ошибки быть не могло, натуральная. В зале кроме меня сидела только одна пара: мужчина с окладистой бородой и темноволосая женщина в белой тоге. Взгляд невольно задерживался на ее горделивом профиле.

Я выбрал стол на самом краю открытой площадки, чтобы видеть море и кромку пляжа. Волны бились о пирс, пахло водой и водорослями. О том, что я приду, знали. Раздумывать над заказом не пришлось, мне даже меню не дали. Но в отсутствии выбора порой есть своя прелесть. Вместо привычного робота-автомата подошел официант, смуглый худощавый парень, и поставил на стол блюдо с настоящей жареной рыбой, от аромата которой даже голова пошла кругом. Тут же появился теплый хлеб и салатница с овощами. Потом принесли воду и какой-то роскошный десерт. Пока блюдо с рыбой не опустело, я забыл о существовании мира. Доел салат и только тогда вернулся к реальности, чтобы почти сразу покинуть ее. Десерт таял во рту, но есть его, сидя за столом в одиночку, казалось нелепым. Такие десерты должны радовать дам. Но с этим, как говорится, увы! В нашем мире любовь встречается так же редко, как натуральные скатерти или теплый хлеб.

Хорошо, что я быстро ем, обидно было бы что-то оставить. Потому что едва я прикончил десерт, как пришло сообщение:

"Немедленно прибыть к самолету"

Что такое "немедленно", все в армии знают, поэтому я побежал. Двое людей, попавшиеся мне на пути, посмотрели с недоуменьем и ужасом. Видимо, в раю бегать не полагалось. Рядом с флаером я резко затормозил, потому что узнал Роберта Громова.

Он стоял, почти такой же, как на рекламном щите: высокий, седой, с гордо поднятой головой. Один из немногих в правительстве, кто оставался седым, не восстанавливая цвет волос и не прибегая к другим ухищрениям. Рядом с ним замерли телохранители: трое богатырей в военной форме без погон и еще какое-то мужик, с лисьей мордочкой, в штатском, должно быть, секретарь. Громов отчитывал начальника местного гарнизона:

- Почему такой маленький самолет?! Мои люди в него не поместятся.

Полковник, не желая вступать в спор, тихо ответил:

- Не мое решение. Так распорядилось начальство.

В это время он заметил меня и с радостью дал волю эмоциям:

- Капитан, где вас носит?! Доложу в штаб, такое поведение недопустимо.

Я возразил, что явился сразу, как принял вызов. Но он разошелся еще больше:

- Кто дал вам право покидать посадочную площадку?! Вы не должны отлучаться.

Я машинально взглянул на сенатора, и тут он сказал:

- Это я приказал пилоту пойти пообедать.

Начальник гарнизона пошел красными пятнами. Я понял, что теперь выговора не избежать, сейчас он скажет, что я не имел права подчиняться приказам штатского лица. Но сенатор его опередил:

- В вашем раю полный бардак! Обещаю вам неприятности. Тоже мне, армия великой Империи!

Потом обратился ко мне:

- Скажите, пилот, сколько людей влезет в ваш флаер?

- Вообще-то двое, не считая меня. Но есть багажный отсек, там может сесть еще один человек.

Полковник обрадовался:

- Господин Громов, вот видите, все разрешилось. С вами полетят секретарь и охранник, остальных мы отправим следующим бортом.

Я занял свое место, Громов, не проронив ни звука, устроился на не слишком широком пассажирском кресле, на соседнее сел секретарь. В ту же минуту из него полетели жалобы, не хуже чем гильзы из скорострельного пулемета.

- Почему за нами прислали такое корыто? Почему мы должны лететь в этой консервной банке?! Ничего удобнее не нашлось?

Богатырь-охранник, покряхтев, примостился сзади и буркнул: