По дороге из рая (СИ)

- Нет, но я попытаюсь.

- Если мы выберемся, я исполню любое твое желание. - Пообещал он.

Повисла напряженная тишина, гнетущая, как мгла, окружавшая флаер.

Я снизился насколько мог, сбавил скорость до минимума. Спасибо технике! До боли в глазах всматривался в ржавые хлопья облаков летящие за бортом, стараясь заметить в просвете мой первый ориентир - остовы высотных зданий. Кажется, у меня отключились все чувства, осталось одно только зрение.

На счастье в облаках появился просвет, и я разглядел внизу даже больше обычного: широкий древний проспект, площадь и огромные прямоугольники знакомых многоэтажек с обрушившимися крышами. Ориентируясь по зданиям, я выровнял курс. Теперь впереди должна была показаться башня, но ее почему-то не было. Как назло, набежали новые облака. Да, черт бы с ней! Я решил идти на посадку. И тут завопил секретарь:

- Стой! Разобьемся!

Он заорал очень вовремя, потому что прямо по курсу из тумана выплыло огромное нечто. Я едва успел принять в сторону. Башня проплыла прямо под нами, мы чуть не чиркнули по ней брюхом. Миновав ее, я продолжил снижение. Облачность стала редеть.

- Боже, сколько домов, - прошептал Громов. - Никогда такого не видел.

Ближе к земле видимость улучшалась, мне удалось разглядеть широкую полосу асфальта, видимо, раньше здесь было скоростное шоссе. Я не сомневался, что на нем появились трещины, но выбирать не приходилось

- Пристегнитесь как можно плотнее! - закричал я. - Пригните головы. Мы садимся.

Флаеру достаточно двухсот метров посадочной полосы, но будут ли они? Я шел вниз.

Серое полотно асфальта приближалось. Стали видны огромные трещины. Я выбирал. Вот впереди замаячил относительно ровный кусок. Пальцы свело на штурвале, мы с флаером слились в одно целое.

- Не подведи! - шепнул я.

Шасси коснулись земли, мы пронеслись метров десять и угодили в первую трещину. Нас подбросило так, что казалось самолет разлетится на куски. Я впился в штурвал, матерясь. Громов пробормотал:

- Господи, спаси!

Каким-то чудом мы остались целы и понеслись дальше. От резкого торможения сдавило виски, стало трудно дышать, но самое страшное, ждало впереди. То, что сверху я принял за тень, оказалось столбом, лежащим поперек шоссе. Мы летели к своей смерти. Я не успел даже выругаться. И тут шасси попали на поросль жухлой травы, пробившейся через асфальт. Нас развернуло и потащило в сторону боком, прямо на рытвину. Флаер клюнул носом, ремни едва не сломали ребра. Шасси подломились, и флаер лег на брюхо, пробороздил асфальт и, наконец, замер.

Мы сидели, не шевелясь, не смея дышать, не веря в то, что дикая гонка окончена. Шея почти не гнулась, я осторожно обернулся, посмотреть, живы ли пассажиры.

Побледневший Тим крестился. Сенатор, тяжело дыша, откинулся в кресле. Секретарь плакал, прижимая к себе сломанную руку. В салоне запахло мочой.

Прошло не меньше минуты.

- Невероятно, мы живы... - с трудом произнес Громов. - Чудо!

Действительно, произошло чудо. Я никогда не слышал, что бы кто-то посадил флаер без связи в руинах древнего города.

Тим потянулся к двери.

- Стой! - просипел я, голос не слушался. - Снаружи нечем дышать. Мы не можем выйти.

Мои пассажиры переглянулись. В прищуренных глазах Громова застыл вопрос: "Насколько нам хватит воздуха?" Но сенатор молчал, молчал и я. Что бы как-то разрядить обстановку, я достал аптечку и передал секретарю.

- Вот, держите. Там есть обезболивающее и фиксатор.

Секретарь принял коробку, но остался сидеть, не шевелясь.

Крохотный мирок флаера и смерть вокруг. Что-то пискнуло. Ангельское пение не порадовало бы нас больше. Транслятор Громова ожил и издал слабый звук. Самый прекрасный звук на земле!

Громов включил общую связь, и мы услышали твердый взволнованный голос:

- Роберт, ты жив? Господин Громов, что с вами?

- Жив... - голос сенатора дрогнул.

На том конце облегченно вздохнули.

- Тут кое-кто по вам уже поминки справил. Но я знал... Радар вас засек. Только никто не верил, что вы сможете сесть, - голос замялся. - Ваше местоположение известно. К вам едет транспортер. Продержитесь 20 минут?

Громов вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул:

- Сможем и дольше.

- Продержимся! - подтвердил Громов. - Но торопитесь! У меня сегодня выступленье в сенате.

Дальше они о чем-то говорили с выключенной общей связью, Громов отвечал только "да" или "нет".

Выходит, мы будем жить. Какие только сюрпризы не преподносит судьба. Порой - самые невероятные.

- Не люблю благодарить, - признался Громов. - Но и обещаний не забываю. Пока мы ждем, подумай, чего ты хочешь.

Я давно знал, чего хочу. Свободу. Получить большое пособие, уйти из армии, поселиться подальше от промышленных зон и спокойно жить. Но сейчас, глядя на разрушенную дорогу, развалины домов по бокам и желтый туман, я подумал: "Где жить то?" Планета почти вся загажена, чистого воздуха нет, воды почти не осталось. Что толку забиться в нору и наблюдать, как все гибнет.

Вдали раздался лязг транспортера. Что сказать? Я встретил пристальный взгляд сенатора.

- Возьмите меня в команду.

Эти слова произнес будто кто-то другой, не я.

Роберт Громов кивнул и широко улыбнулся