По дороге к Матронушке

Важная роль в освобождении столицы Латвии принадлежит 22-й, 52-й, 56-й, 65-й гвардейским, 372-й, 376-й стрелковым сибирским дивизиям. Сибиряки преодолели на своем пути все естественные препятствия и искусственные сооружения и первыми вышли к Риге.

В октябре-ноябре сорок четвертого наши войска нанесли сокрушительный удар по немцам в Заполярье. Воздушным снайпером называли в дни освобождения Польши летчика из Алтая – Павла Плотникова, героя Советского Союза. За время войны он совершил 343 боевых вылета, сбил 5 самолетов, потопил в Черном море 6 транспортов, уничтожил 3 железнодорожных моста, 7 эшелонов с войсками и вооружением, более 200 вагонов, поджег 250 автомашин. За большие заслуги перед Родиной в сорок пятом Павел Плотников награжден 2-й медалью «Золотая звезда».

А вот вспоминание о войне в Варшаве Александры Филиновой: «Понимаешь, привыкаешь ко всему. Бомбежка – и не страшно. Поляки тоже привыкли.

Контузило меня под Варшавой, ранило. Бомба взорвалась, волна… Меня закопало так, что одни ноги над землей оказались, по ним и нашли. Сразу меня в госпиталь. Варшаву я так и узнала. И дорогу от Варшавы до Берлина помню. По краям фруктовые деревья. И гладкая, как стрела, была дорога. Дома я таких не видела. У польки, что ни спросишь, один ответ: «Фшиска герман забрал». Спрашиваю: «Где туалет?» А она мне отвечает: «Фашист в Германию забрал». Это же надо! Один раз мы шли со «стариками» в «коридоре» между минными полями. КЗОТ. Я присела. Чувствую, снег подо мной подтаивает. Что такое? Посветите, говорю. Это я на мертвого немца села…»

А вот сообщение из Югорска о том, как мать вымолила сына от плена и смерти. Записано Татьяной Кондратьевой. «Когда в начале 1945 года в семью Ануфриевых из села Няксимволь Березовского района пришла похоронка на сына Александра, горю предела не было. Страшно не дождаться родного человека с поля битвы, но еще горше было оттого, что погиб он на исходе войны, когда было ясно: вот-вот придет Победа. Казалось, сотню раз перечитала мать скупые слова извещения, потом вытерла слезы, стала молиться и жить надеждой: жив сынок, вернется домой. Сила материнской молитвы, она особая. И он вернулся…»

На территории Чехословакии громила фашистов 16-я Кировоградская артиллерийская дивизия, состоявшая в основном из сибиряков. Потрясающий пример. В числе танкистов 41-й Гвардейской танковой бригады в Чехословакии воевало несколько сибиряков, купивших на свои личные сбережения танки! Это забайкальцы Вялков, Крюков, красноярец Губкин. Многие из сибиряков награждены правительством ЧССР памятной Дукельской медалью, чехословацкими орденами.

Невыносимо тяжелые бои пришлось вести сибирякам и в Венгрии. Так, в 4-й Гвардейской армии, наступавшей на будапештском, а затем на венском направлениях, проявили себя 4-я и 68-я гвардейские дивизии. В соседней 46-й армии воевала 109-я Гвардейская дивизия, возглавляемая иркутянином Балдыновым, 24 декабря сорок четвертого она плотно замкнула кольцо окружения вокруг будапештской группировки. «Освобождение Европы – это кошмарный, ни с чем не сравнимый сон, – вспоминал ветеран Александр Бердиков, – мы видели, что оставляли после себя фашисты. Детские трупы, которые нам пришлось доставать из колодцев, изувеченных людей полуживых, а в котлах, ну, где пленникам варили еду, чего только не было. Лошадиные ноги вместе с шерстью и копытами, гвозди». И лилась, лилась искренняя молитва из самой глубины солдатского сердца.

Заключительной операцией войны была, естественно, Берлинская. В небе над столицей надежно прикрывали наши войска летчики-истребители 9-й Гвардейской дивизии под командованием Александра Покрышкина.

На вопрос: можно ли победить в войне без Бога – наши солдаты ответили давно. А это из рассказов моего деда – воевавшего тоже в сибирской дивизии: «У нас в сибирских дивизиях в каждой землянке на самом почетном месте висел портрет дорогого советскому сердцу человека – Сталина. За него, как и за родную страну, жизнь отдать было не жалко. А на груди, под рубахой, каждый или почти каждый носил маленький нательный крестик – это не дань привычке. Это связь с домом, с родными и дорогими людьми, связь с Богом. Иногда в письмах или посылках из дома приходили крестики, родные писали, что они намолены перед чудотворными иконами. Знаешь, вправду те, кто крестики носили, легче переносили войну. А вот на полевой кухне, где шефствовал немолодой грузин Гоги, была бумажная дешевенькая иконка Георгия Победоносца, старые солдаты каждый раз перед ней осеняли себя крестом. И атеисту-комбату почему-то не приходило в голову ее снять…»

Люди из Сибири внесли свой вклад в развитие и укрепление партизанского движения.

Много сибиряков воевало в партизанском отряде имени Александра Невского (командир Герой Советского Союза Александр Карасев), действовавшем в Польше, а затем в Чехословакии и Венгрии. Доподлинно известно, что первую карикатуру фюрера на Рейхстаге в сорок пятом нарисовал художник из Сибири, о себе солдат оставил весьма скромное сообщение «Слава из Тугулыма»…