По дороге к счастью

Энергичные рукоплескания, доносившиеся до слуха девушек, то замолкали, тот вновь демонстрировали одобрение по поводу материальных и словесных поощрений лучших производственников поселка. Награды получали родные, друзья или знакомые публики, поэтому хлопков в ладони не жалели, выражая тем самым искреннюю удовлетворенность.

После окончания торжественной части стол и трибуну парни удалили со сцены, и после пятиминутной паузы к зрителям вышла Людка. Публика сообразила: это ведущая праздничного концерта, затихла и сосредоточила на ней внимательный, оценивающий взгляд.

В свете клубных ламп на девушке сверкало темно-серое парчовое платье, сшитое к празднику местной швеей. Высокая прическа, модный макияж, туфли на шпильке выгодно дополняли яркий образ. На розовых губах девушки сияла приветливая улыбка, предназначенная сразу всему залу. Зрители узнали в ней местную знаменитость — не впервые девушка вела концерт — и доброжелательно захлопали в ладоши. Людка, втайне смутившись таким приемом, подождала, пока стихнут приветственные аплодисменты, звучным голосом объявила:

— Начинаем праздничный концерт, посвященный Юбилею Великого Октября! Песню «Наш паровоз» исполнит Дербенева Анфиса. Баянист — Яков Иванович Седых!

Поселковая публика любила клубные концерты. Девушки радовали жителей своими талантами, искренней увлеченностью искусством. На костюмы клубное начальство деньги не жалело, и старательно, с душой подготовленные выступления получались яркими, красочными, незабываемыми. После концертов праздник для парней и девушек продолжался на уличной танцевальной площадке, в вестибюле «Геолога» или, во время какого-либо общенародного голосования, прямо в клубном зале, освобожденном от стульев.

В этот раз продолжение праздника ожидалось в вестибюле. Молодежь ждала танцы, свободно переговаривалась, смеялась, шутила. Вся караулбазарская артистическая группа, еще взбудораженная выступлением, образовала кружок возле одного из окон, и девчонки, отдыхая от пережитого, бросали по сторонам никому лично не адресованные взгляды и перебрасывались только для них что-то значащими репликами. Людка после концерта переодеваться не стала − так и стояла в своем сценическом наряде. Впрочем, и поменять концертное платье на что-то другое привлекательное она не могла: парчовый наряд был ее единственным праздничным одеянием.

Заиграли вальс. Людка обожала вальсировать.

— Девушка! Разрешите пригласить вас на танец? — услышала она за спиной молодой мужской голос.

Обернулась: перед ней стоял среднего роста парень в солдатской форме и любезно улыбался. Хотя Людка, как и все девчонки в поселке, не жаловала солдат, она, в знак вежливости, согласилась. Танцевал он очень хорошо. Солдатские сапоги не мешали ему двигаться легко, и он вел девушку уверенно и ловко.

— Вас зовут Людмила? — поинтересовался он, внимательно глядя на Людку темно-серыми глазами.

— Да, Никитина Людмила.

— Вы очень хорошо ведете концерт.

— Что же вам нравится?

— Голос звонкий, слова произносите четко, все слышно и понятно. И выглядите вы сегодня просто восхитительно.

Людка покраснела. Такого комплимента в свой адрес она не слышала никогда. Но нельзя же давать повод первому встречному-поперечному думать, что она уже, как Снегурочка, растаяла от его похвалы. Поэтому, только слегка улыбнувшись, спросила:

— А вас как зовут, если не секрет?

— Панкратов Борис.

— Неплохое имя, — только и сказала Людка.

Вальс кончился.

— А не потанцуете вы со мной еще танец? — вдруг спросил Борис.

Людка оглянулась, пытаясь уловить чей-нибудь осуждающий взгляд: с солдатом зажигает! Но, казалось, на нее и солдатика никто не обращал никакого внимания. И она согласилась. В течение вечера он приглашал ее еще несколько раз. В промежутках же, пока она танцевала с другими парнями и девчонками, стоял у стены, разговаривал с сослуживцами и все время ловил ее взглядом. На белый танец она не пригласила никого, отдыхала. Последний танец, танго, достался Борису.

— Люда, — медленно двигаясь под шлягер, обратился он к ней. — Мне бы хотелось увидеть вас еще раз.

Раскрасневшаяся, оживленная энергичными движениями, девушка засмеялась:

— Еще раз?

— Ой, я что-то не то сказал. Конечно, не один раз. Давайте погуляем с вами в следующую субботу. Думаю, меня отпустят в увольнение.

— Что ж, давайте, у меня как раз выходной, — согласилась девушка.

Вечер подошел к концу. Борис и Людка вышли из клуба.

— Простите, я вас проводить сегодня не смогу, нам с ребятами нужно возвращаться в часть, — вздохнул Борис.

— Не беспокойтесь, я дойду сама, — засмеялась девушка и направилась в сторону своего дома.

В субботу они встретились, молча пошли по аллее сквера. Осень еще не показала весь свой нрав, и листья, неожиданно сорвавшись с ветвей деревьев, тихо, будто раздумывая, плавно кружились в вечернем свете фонарей и ложились на землю. Людка пыталась их поймать. Иногда ей это удавалось, и она заразительно смеялась. Борис улыбчиво смотрел на девушку. Наконец он спросил:

— Люда, вы любите осень?