По дороге пряностей (СИ)

Родители проводили нас до самой пристани и затем вернулись во дворец, мы же с кардиналом дождавшись, когда его четыре сопровождающих послушника, перегрузят вещи на мою лодку, тронулись затем по каналу в сторону Арсенала.

— Довольно странно видеть перед собой ребёнка, — наконец признался он, когда всю дорогу кидал на меня заинтересованные взгляды, — слава которого не соответствует его возрасту.

— А, — я пошевелил тонкой кистью под плащом, — так мне всегда говорят, привык уже. У вас какая-то секретная миссия? Можете или нет ей поделиться?

Он задумался, но почти сразу ответил.

— Наверно лучше сохраню её в тайне, чётких указаний на этот счёт мне не давали.

— Конечно, — спокойно согласился я, — я поэтому и решил уточнить, чтобы вас не напрягать своими вопросами.

— А почему кстати на ваших одеждах нет личного герба? — поинтересовался он, показывая на свой, золотом вышитый на шёлковых красных одеждах.

— Хм, а он мне положен? — удивился я.

— Да, конечно! — поражённо вскрикнул кардинал, — как и у всякого епископа у вас должны присутствовать на нём общие знаки этого сана, такие как: шляпа галеро, латинский крест, затем по шесть узлов чёток розарий с обоих сторон щита, внизу лента с девизом, ну и конечно поле на щите с вашим личным гербом.

— Впервые об этом слышу, — поразился я, рассматривая пример на его одежде, — вам не составит труда помочь мне его составить, ваше высокопреосвященство?

— Нет, конечно же нет, почту за честь! — обрадовался он, — впервые буду кому-то помогать составлять личный герб. Только давайте Витале, если мы уж собратья по вере, обращаться друг к другу проще. Кардинал Конти или брат — меня лично полностью устроят.

— Ну, поскольку я новоявленный епископ, — улыбнулся я, — поэтому обращения Витале от вас, тем более вы старше меня по возрасту и по сану, будет более чем достаточно.

Он улыбнулся и согласился.

***

В гавани Арсенала все давно были в сборе, и ждали только меня. Анри со своими оруженосцами ещё вчера завели в трюмы коней, и с трудом успокоили их, поскольку те выражали крайнее недовольство такими стеснёнными условиями, всё же у меня бригантина была нетранспортным кораблём. Завидев меня, с борта тут же скатилось с десяток матросов, подхватывая мои вещи и кардинала, а затем помогая обоим попасть на борт корабля. Кардинал с епископом Аваллонским обменялись приветствиями, как я понял, они тоже не были друг с другом ранее знакомы.

— Сейчас мы отойдём дальше в море, и я вас лучше познакомлю с кораблём, — обратился я к кардиналу, обнявшись мимоходом с Анри. Тот благодарно наклонил голову, затем с восхищением стал рассматривать всё вокруг.

— Сеньор Джакопо, — обратился я к старшему помощнику ныне покойного капитана.

— Да сеньор Витале, — он повернул ко мне голову.

— Пока мы не найдём себе нового капитана, будьте так любезны, примите временное командование.

— Слушаюсь! — весело откликнулся он и зычно приказал ставить кливера и стаксели, чтобы «Елена» развернулась и смогла отойти от пристани.

Через двадцать минут, благодаря чётким действиям команды, которая к моему вящему удивлению почти в полном составе собралась на корабле, после весьма долгого перерыва, мы вышли из гавани и направились в сторону моря. Джакопо, видимо, чтобы покрасоваться перед гостями, поставил все паруса, и бригантина, чуть заваливаясь на левый борт, стала набирать ход, ускоряясь до двенадцати узлов.

Я потребовал, чтобы носилки подняли выше и повернулся посмотреть на лица наших гостей, которые ошарашенно смотрели, как «Елена» обходит все корабли и галеры, которые только нам попадались, словно те и не двигались вовсе. С них ветром доносились крики и весёлая ругань моряков, которые за последние годы уже привыкли к подобному унижению. Ухмыльнувшись, я незаметно показал временному капитану кулак и тот, увидев его, весело хмыкнув, развёл руками.

Матросы вынесли меня на палубу с бака и опустили рядом со взбудораженными спутникам, которые живо обсуждали корабль и скорость, с которой он шёл.

— Ну как? Я всё как я и обещал? — обратился я к ним.

— Витале, это просто невероятно! — Анри всё время держался за ванты, словно боясь упасть в море, поскольку корабль был наклонен из-за полных парусов под небольшим углом к ветру.

— Да, присоединяюсь к епископу, — кардинал тоже периодически хватался за снасти, — такого я ещё никогда не видел в жизни!

— «Надеюсь, и вряд ли увидите, — подумал я про себя».

Они продолжили разговаривать, а я попросил унести меня в каюту, поскольку даже от таких простых перемещений, я прилично устал. Симбионт сейчас занимался голенью, а это значило, что пришло время подкрепиться, пока он не начал снова забирать энергию из жира и мышц.

***

3 октября 1197 года от Р.Х., Акра