Юра прав. Надо. Но этого недостаточно. Нужно еще уметь слышать древние, едва различимые голоса прошедших эпох. Это мало кому удается. "Много званых, но мало избранных". Кинчев эти голоса слышит. Благодаря его песням, через его посредство слышим их и мы.
Я помню, давно, еще в эпоху неусыпного бдения идеологических работников на рок-концертах, одна дама (теперь уж и забыла, откуда она была - то ли из обкома, то ли из райкома), глядя на Кинчева на сцене, сказала: "Да он просто юродивый!" Тогда я в глубине души возмутилась. Не подумав. Потому что на этот раз партийная дама попала в точку. В 1990 г. в приложении к газете "Литератор" под названием "Азъ" вышла замечательная работа Александра Панченко "Юродивые на Руси". Думая, что оскорбляет Кинчева, дама из КПСС только подчеркнула его неосознанное стремление быть верным культурной традиции. Судите сами. Вот что пишет Панченко:
"В житейском представлении юродство непременно связано с душевным и телесным убожеством. Юродивый с точки зрения пресловутого здравого смысла обыкновенный дурачок. Это заблуждение, о чем не уставало твердить православное богословие. Святой Дмитрий Ростовский в своих Четьях Минеях (они были настольной книгой многих поколений русских интеллигентов - от Ломоносова до Льва Толстого) поясняет, что юродство - "самоизвольное мученичество", маска, скрывающая добродетель".
"Активная сторона юродства заключается в обязанности "ругаться миру", обличая грехи сильных и слабых и не обращая внимания на общественные приличия. Более того: презрение к общественным приличиям составляет нечто вроде привилегии и непременного условия юродства".
"Юродивый - главное, но не единственное лицо представления, которое разыгрывается на площадях и улицах древнерусских городов. Юродивому нужен зритель, которому предназначена активная роль. Ведь юродивый не только актер, но и режиссер. Он руководит толпою и превращает ее в марионетку, в некое подобие коллективного персонажа. Толпа из наблюдателя становится участником действа, реагирует непосредственно и страстно. Так рождается своеобразная игра" (подчеркнуто мною. - Н.Б.).
"…юродивый… осуждает не пороки общественного устройства, а проступки против христианской морали, против Десятословия и Нагорной проповеди, не порядки, а лица…"