По дороге в синий лес

– О чем и речь. Поэтому, сбежав, первое, что она бы сделала, это выбросила бы кроссовки, может, и запоминающуюся одежду… Короче, нам надо найти ее во что бы то ни стало.

Ребров понимал, что рано или поздно, когда им удастся остаться наедине и поговорить, тема их вынужденного особенного отношения к Ольге Корнетовой обязательно всплывет. Но пока что они оба делали вид, что ничего такого не происходит, что расследование идет в рамках закона, что участие в нем следователя со стороны, Реброва, лишь во благо. Что ж, разное случается в жизни. Никто не знал, какие именно отношения связывали Бориса Михайловича Бронникова с Ольгой Корнетовой, быть может, они были любовниками или просто состояли в родственных отношениях, поэтому ее судьба ему была не безразлична. Но даже если предположить, что все обстоит именно так, как он и говорит, что он просто переживает за нее как за бывшую супругу своего бывшего (и теперь еще и убитого) клиента или просто за девчонку, которая находится на грани нервного расстройства и может угодить в психиатрическую клинику, то Бронников просто красавчик и заслуживает уважения.

Момент, когда Бронников предлагал им деньги, был выбран неудачно. Похоже, Борис Михайлович и сам это понял и даже растерялся, когда до него дошло, что следовало поступить иначе, он мог бы предложить каждому по конверту отдельно. Ребров бы в любом случае отказался, ведь они друзья. А вот Никита мог бы и взять. Никому бы от этого хуже не было. Он продолжал бы расследование, да только, может, с большей долей ответственности. Хотя кто его знает? Быть может, возможность заиметь в качестве друга и надежного человека крутого адвоката Бронникова для него более ценна, чем деньги?

Валерий поехал на улицу Академика Опарина в перинатальный центр. Он впервые был там, и масштабность этого гигантского родильного дома его просто потрясла. Промелькнула мысль, что как хорошо, что он все-таки мужчина и ему не придется рожать. О родах он имел самое смутное представление, и к роженицам всегда относился с уважением, считая их невероятно храбрыми и отчаянными существами. Улыбаясь мыслям, он вошел в просторный холл, подошел к первой же попавшейся девушке в медицинской форме, показал удостоверение и сказал, что ищет Капустину Марию Геннадьевну.

Встретиться с роженицей ему удалось только через час, когда она освободилась и смогла встретить его на пятом этаже в большом холле, сидя на удобном кожаном диване.

Пухленькая молоденькая женщина с пучком светлых волос и лицом, сплошь испещренным красными точками разорванных во время родов сосудов.

– Вы хотели меня видеть? – Брови ее взлетели, когда она увидела его удостоверение. – Интересненько. И что же я такого натворила? Надеюсь, ваш визит не связан с моим мужем? С ним все в порядке?

– Ох, извините, я заставил вас нервничать. Нет-нет, дело вообще не касается вас и вашей семьи. Мне просто надо задать вам несколько вопросов, связанных со вчерашним днем, с моментом, когда за вами приехала «Скорая помощь». Вы можете вспомнить вчерашнее утро, когда вы вызвали «Скорую помощь»? Кто с вами находился в это время?

– Ах, вон вы о чем… Я поняла. Бедный Николай. Мне Татьяна рассказала, что с ним случилось. Это золовка моя. Сразу скажу, я не была с ним знакома, просто встречалась иногда то возле дома, то у почтовых ящиков, ну, здоровались по-соседски, то в магазине… Но когда я узнала, что он развелся с Олей, то была просто в шоке… Так, ладно. Давайте по порядку. Думаю, вас интересует, не смылся ли убийца со мной в машине «Скорой помощи», да?

– Точно.

– Начну с самого начала. Утром черт меня дернул отправиться за творогом в магазин. Хотела испечь запеканку. И яйца еще закончились… как нарочно. Ну и я, такая вся из себя стокилограммовая, отправилась в магазин. Вернулась где-то в десятом часу…

– В 9:15, если точно.

– Ну вот, вы и сами все прекрасно знаете. Вернулась я, и мне сразу стало нехорошо… А я дома одна! Утром обещалась приехать Танечка, это моя золовка, но ведь не приехала еще. То есть то, чего я так боялась, что я накануне родов останусь совсем одна, случилось! Я запаниковала, стала ей звонить. Она сказала, что уже едет. Я метнулась к двери, чтобы открыть, чтобы в случае, если я вырублюсь, она смогла войти. Открыла. И так мне что-то поплохело, так стало дурно, что я присела прямо в прихожей и, похоже, потеряла сознание… Последнее, что я почувствовала, это тепло, которое разливалось подо мной. Это воды отошли. А потом у меня все как-то смешалось. Не помню, когда появилась Таня, помню какую-то девушку в ярко-красном свитере и желтом жилете, потом еще кто-то подошел… Думаю, это уже были врачи, санитары… Короче, меня провожали целой толпой.

– Так, стоп. Давайте поподробнее про эту девушку в красном свитере. Она поехала вместе с вами?

– Не знаю. Думаю, мне сделали укол, может, успокоительный, поэтому помню все смутно.

– Но Таня точно там была? Вы не могли ее ни с кем спутать?

– Да я могу прямо сейчас все уточнить по телефону.

– Будет лучше, если я сам с ней поговорю. Вы не могли бы сообщить мне ее контакты?