Через час, приняв душ и выпив ромашкового чая, заворачиваюсь в одеяло, сажусь на пороге балкона и смотрю на тёмный экран телефона. Хочется написать Ярославу и в то же время не хочется втягивать его в эти мелочные мстительные поползновения обиженного недооценённого мальчика. Теперь начинаю злиться на себя.
Поднимаюсь на свой этаж. Подхожу к кабинету. Гудит кофемашина, жужжит принтер. На внутренних окнах малого зала опущены закрытые жалюзи. Складывается ощущение, что половина штата сегодня в офисе. Суббота дарит поблажку по форме одежды. И сразу чувствуется май: яркие женские кофточки, нестрогие мужские футболки, всевозможные оттенки джинсовки. На мне самой простое льняное платье и любимые эспадрильи.
Я окунаюсь в привычную рабочую атмосферу, которая меня подбадривает и успокаивает. Открываю несколько вкладок и выгружаю поступившую по электронной почте информацию. Высылаю ответы по уточняющим запросам от компаний-партнёров. Свожу данные в общую таблицу и обновляю информацию в папке оперативного обменника. Встаю, разминаю плечи. Достаю из ящика стола ключ от кабинета Дмитрия. Я не определилась, как поступить и что будет верным или не верным, поэтому действую по наитию, так, как кажется правильным в настоящий момент.
Плотно прикрываю за собой дверь и просто смотрю на затихший компьютер на столе бывшего начальника. Ключ от кабинета находится у меня, потому что здесь расположен сейф с конфиденциальной информацией и шкаф с материалами, которые Дмитрий предпочитал держать при себе, хотя многое пора отправлять в архив. Доступ в кабинет предоставляет и доступ к документам.
Прислушиваюсь к себе и пытаюсь понять, что делать дальше. Я точно не собираюсь ничего скачивать. Даже компьютер не включу.
Пока мысли сменяют друг друга, руки оживляют телефон и набирают сообщение:
Не даю себе времени на сомнения и быстро набираю:
Он входит, окидывает меня взглядом и закрывает дверь. Я же теряюсь на мгновение, потому что суббота повлияла и на него. Он одет в неизменные брюки и строгую рубашку, но волосы лежат более самовольно, пиджак отсутствует, как и запонки, рукава рубашки подвёрнуты. Он — не сногсшибательный красавец, но очень привлекательный мужчина.
Я читаю вопрос в его глазах и начинаю говорить.
— Нужно проверить этот компьютер, — хлопаю рукой по задней стенке монитора. — Дмитрий требует от меня всю информацию из него. В обмен на своё молчание о… нас с тобой. Я не собираюсь ничего ему передавать. Прости, я не хотела и не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
— Я не скрываю наши отношения, — Ярослав вклинивается в поток моей ускоряющейся речи. — Ты сама не готова их афишировать.
— Потому что я вообще не готова к отношениям, — горло перехватывает, но я выталкиваю слова дальше: — Они влекут за собой слишком много неприятностей.
Он внимательно и…
— Не плачь.
Я моргаю непонимающе. Ярослав же расправляет один рукав, сокращает расстояние между нами, притягивает меня к себе и вытирает мои щёки краем своей манжеты. Я не заметила, когда начала плакать. Теперь чувствую, что слёзы прибывают. Он прижимает мою голову к себе. Я утыкаюсь лбом в воротник его рубашки, и ткань становится влажной.
— Прости, — шепчу в его грудь.
— За что? — он гладит меня по волосам и обнимает за талию.
— За всё, — шмыгаю носом.