По-другому (СИ)

– Только не говори, что на сегодня ничего нет, – жалостливо прошу я. Пусть следующая неделя у меня полностью расписана, деньги-то нужны сейчас! К тому же при помощи работы я надеюсь отвлечься от грустных мыслей.

– У меня действительно голяк, – сокрушается Таня.

– Ч-черт.

– О! Погоди. Я еще у продажников узнаю.

– Даже не пытайся. Кто будет покупать жилье перед Новым годом?

– Меринов! – вдруг взвивается Волкова.

– А?! – подскакиваю вместе с ней я.

– Меринов! Точно. Сейчас, дай-ка… Помнится, Самойлов жаловался, что твой полковник оказался недоволен послеремонтным клинингом.

– Я к нему не пойду! И почему это он мой?

– Как это не пойдешь? Там домина – сто пятьдесят метров. По сотке за квадрат… Ты только прикинь, сколько за день срубишь?!

Звучит и впрямь заманчиво. Но это же Меринов!

– Нет, Тань. Плохая идея.

– Да почему?!

– То есть того, что я его видела в чем мать родила, тебе мало? – подбочениваюсь.

– Верка, ты зациклилась на ерунде. Подумаешь! Это баня. В конце концов, только он виноват в случившемся. Спрятал бы свои причиндалы – и никто бы их не увидел. И вообще я не удивлюсь, если то, что для тебя стало целым событием, для него – ничего не значащий эпизод. Он, небось, и думать о нем забыл, а ты из-за сущей фигни отказываешься от классного предложения.

Может, и так, да. В нерешительности жую губу.

– Его там даже не будет, – выбрасывает Таня последний козырь.

– А деньги?

– Переведет мне. Ну, так что? Я пишу Самойлову, что ты в деле? А то еще ушьется куда-нибудь вместе с ключом, потом ищи.

И я соглашаюсь. Потому что деньги и впрямь хорошие. Даже за вычетом процента Таниной конторы. Обычно мне несколько смен приходится отмахать, чтобы столько заработать. К тому же Костик все молчит, а моя боль с каждой минутой его молчания только усиливается.

– Ладно. Я согласна. А Юлька…

– Мы за ней присмотрим! Об этом не волнуйся.

Возвращаюсь к себе переодеться и взять инвентарь. У меня свои проверенные средства для уборки, пылесос и расходники. Все вместе – два огромных баула. Благо Волкова вызывается меня подвезти, и не приходится ломать голову над тем, где взять деньги на такси. Уже через час мы стоим у ворот добротного барн-хауса. Погода, не в пример моему настроению, отличная. Солнце слепит. И на этом солнце отлично видны разводы на огромных, уходящих вверх на два этажа окнах. Уже этого достаточно, чтобы убедиться – легких денег здесь мне не срубить. Ну и ладно. Мне не привыкать вкалывать.

– Когда тебя забрать? – интересуется Таня, проворачивая ключ в замке. Заходим в дом. Стаскиваем обувь, озираемся.

– Хоть бы до завтра закончить.

Танька сокрушенно качает головой, а я… ну не знаю. На самом деле я думаю о том, как все здесь преобразится после уборки.

– Ну-ну, тогда не буду тебе мешать. Позвонишь, если что.

Правда, прежде чем уйти, Таня не чурается сунуть любопытный нос в каждую комнату. Не могу ее осуждать. Мне, привыкшей уже ко всему – любым интерьерам и любому срачу, почему-то тоже интересно. Хотя, казалось бы, на что тут смотреть? Дом не обжит. Здесь даже толком мебели нет. Так, необходимый минимум – лаконичный кухонных гарнитур с техникой и по кровати в спальнях. На этом все. Остальные вещи стоят упакованными в коробках посреди гардероба.

– Слушай, а Самойлов не уточнял, надо ли мне это распаковывать?

Спрашиваю, потому что обычно в мои обязанности подобные услуги не входит.

– Нет. Оставь. Иначе я тебя не заберу и через неделю, – шутит. Я, соглашаясь, часто-часто киваю.