По-другому (СИ)

– Макс, папа вернулся!

Закатываю глаза. Наверное, мне просто надо смириться, что Меринова каждый раз встречают, словно с войны. Я-то что – то и дело мелькаю перед глазами, а его ждут, по нему скучают! И вот где справедливость?

– Ну что вы все высыпали? Домой пойдемте, – смеюсь.

– Ага.

Меринов послушно идет, и все равно, что Юлька обезьяной на ноге повисла. И что Андрюха сейчас, кажется, открутит ему уши.

– Ну, пока, Люд.

– До свиданья, – приторно-сладко прощаюсь я, а переступив порог, первым делом бегу к Максу:

– Все хорошо?

– Нормально, да.

– А этой что надо было?

Пожимает плечами.

– Приходит иногда. Зачем-то.

– Если хочешь – можешь не впускать, – наставляет старшего сына Ефрем, удерживая младшего одной рукой. – Ты ей ничего не должен.

– Ага.

Макс отводит взгляд. Но это его привычное поведение, так что не понять, что он по этому поводу думает. Потом, как говорится, сюрприз будет.

– Просто не делай того, чего бы тебе не хотелось делать. Папа ведет к этому, – закрываю тему я. – Спасибо, кстати, что согласился посидеть с Андреем.

– Он почти не орал, – губы Макса трогает слабая улыбка.

– А мне спасибо? Я тоже помогала! Скажи, Макс! – требует Юлька.

– Ага.

Юлька расплывается в щербатой улыбке, тянет ручки к брату, тот бесстрашно наклоняется. Вот только на руках сидит у отца, а уже летит вниз. Хорошо, что у Меринова с реакцией все в порядке. С визгом уносятся прочь из комнаты. Я не сказала Юльке, что случилось с ее отцом. Она просто не спрашивала, вот так. А самой заводить этот разговор я не посчитала нужным. Костику дали двенадцать лет. Выйдет – она уже будет взрослой девушкой. Сама разберется, надо ли ей с таким папашей общаться. Но если поинтересуется моим мнением – я точно скажу, что нет. Потому что при всей своей занятости за два года Ефрем сделал для Юльки больше, чем Костик – за всю ее короткую жизнь.

– Сейчас обед приготовлю.

– Отдыхай. Макс все заказал, – сообщает пасынок, все так же глядя сквозь.

– Ты слышал? – оборачиваюсь к Ефрему. – Весь в тебя! Отдохни… Командир какой.

– Устала же.

– Ну да, я бы полежала немного. Но сначала – душ. Духота.

Быстренько ополаскиваюсь и незамеченной проскальзываю в спальню. Вырубаюсь мгновенно. Сквозь сон чувствую, как лямка рубашки довольно бесцеремонно соскальзывает с плеча, и маленький зубастый рот смыкается вокруг соска – это Андрюха самостоятельно добывает себе пропитание. Улыбаюсь… Год и два ему всего. Можно отлучать, но стоит об этом подумать, как нападает тоска – время несется вперед с чудовищной скоростью. Только же вот родился!

Не додумав мысль, опять проваливаюсь в забытье, из которого меня вытаскивают совсем другие ощущения…

– Меринов! – хриплю я со сна. – Спятил?! Дети же…

– Спят они. Жара такая – сморила… Тщ-щ-щ!

Пальцы одной руки ползут вверх по бедру. Другую Ефрем подсовывает под меня, чтобы беспрепятственно мять грудь. Зажигаюсь в секунду! Я тоже по нему страшно соскучилась – нервотрепка последних дней как-то совсем не располагала к интиму. А теперь все позади. И даже не верится, что он мой… Наконец, только мой. И мысли его мои, а не все о работе.

– Только быстрей давай, – извернувшись, шепчу мужу в губы. – Вдруг проснется кто-то…

– Ага.

Ефрем переворачивает меня с бока на живот. Вздёргивает бедра, а лопатки, наоборот, прижимает ладонью к кровати.

– Готова, – задушенный голос мужа обволакивает макушку.

– Да.

– Только тихо, помнишь, да?

– Ага… О-о-ой!