По другую сторону холма

Впоследствии Мантойфель усовершенствовал свой метод проникающих рейдов, которые врезались между колоннами русских и наносили удар с тыла. «Сложность состояла в том, что, как оказалось, русские не слишком зависели от нормальной системы снабжения. Во время этих „внутренних“ рейдов я ни разу не встречал колонны со снабжением, зато нередко обнаруживал следующие заударными частями штабы и центры связи. Проникающие рейды доказали свою высокую эффективность в деле создания неразберихи и паники в стане противника. Конечно, для операций такого рода нужно, чтобы танковая дивизия везла с собой все необходимое, дабы не зависеть от коммуникаций и снабжения». (Очевидно, что Мантойфель успешно применил на практике методы, впервые продемонстрированные генералом (позже бригадным генералом) Хобартом и 1-й танковой бригадой на Солсберийской равнине в 1934–1935 годах. Тогда Хобарту так и не удалось убедить британский генеральный штаб в том, что такая форма стратегии имеет практическое значение).

Гитлер был восхищен новаторством молодого генерала и пожелал узнать о нем и его методах побольше, поэтому Мантойфель и командир его танкового полка полковник Шульц получили приглашение провести Рождество в ставке в Восточной Пруссии, близ Ангебурга. Поздравив Мантойфеля, Гитлер сказал: «В качестве рождественского подарка я дам вам пятьдесят танков».

В начале 1944 года под командование Мантойфеля передали элитную дивизию «Великая Германия», с которой он направлялся на различные участки фронта, чтобы остановить прорыв или вызволить немецкие части из окружения. В сентябре, после того как сумел пробить дорогу для немецких войск, окруженных на Балтийском побережье в районе Риги, Мантойфель получил большое повышение и стал командиром 5-й танковой армии на Западе.

В 1944 году Мантойфель встречался с Гитлером чаще, чем другие командиры. Фюрер приглашал его в ставку, чтобы обсудить срочные поручения или проконсультироваться по проблемам ведения танковой войны. В результате Мантойфель смог в какой-то степени разглядеть человека под личиной, которая пугала или завораживала старых генералов.

«Гитлер был личностью магнетической и, несомненно, обладал даром внушения. Это ощущали все посетители, приходившие изложить свои взгляды по какому-либо делу. Они всегда начинали бойко отстаивать свои убеждения, но постепенно сдавались, а под конец соглашались со всем, что противоречило их собственным взглядам. Что касается меня, то к концу войны я хорошо узнал Гитлера и умел разговаривать с ним, не давая отвлекаться от темы и не забывая о своих доводах. В отличие от многих я не боялся Гитлера. После успешной атаки на Житомир, привлекшей его внимание, и особенно после того рождественского вечера, он часто приглашал меня в ставку для консультаций.

Гитлер читал много военной литературы и увлекался лекциями по военному делу. Он лично участвовал в предыдущей войне, причем в качестве простого солдата, и потому хорошо знал вопросы „нижнего уровня“ — характеристики различных видов оружия, влияние погоды и местности, менталитет и боевой дух войск. В последнем вопросе он был особенным экспертом. Обсуждая подобные проблемы, мы всегда приходили к соглашению. Но с другой стороны, он не имел ни малейшего представления о высших стратегических и практических комбинациях. Он быстро улавливал, как передвигается и сражается одна дивизия, но не понимал, как действует армия».

Далее Мантойфель перешел к рассказу о том, как развивалась система обороны «еж» и как Гитлер зашел слишком далеко, настаивая на ней. «Когда наши части под давлением русских были вынуждены отступить, их как магнитом тянуло к подготовленным в тылу районам обороны. Считалось вполне естественным закрепиться там и оказывать упорное сопротивление. Гитлер быстро понял значение и пользу таких укрепленных районов. Однако он не предоставлял боевым командирам разумную свободу выбора, не разрешал им менять диспозицию, а также отказывал в праве на отступление в случае необходимости. Фюрер настаивал на том, чтобы всякий раз рассматривать каждый случай лично. Поэтому слишком часто, прежде чем он успевал принять решение, русские прорывали участки обороны, удержать которые было непосильной задачей.

Гитлер обладал стратегическим и тактическим чутьем, особенно когда речь шла о внезапных нападениях, но ему не хватало технических знаний для грамотного воплощения своих идей. Кроме того, он чрезмерно увлекался различными цифрами. Обсуждая ту или иную проблему, он часто прерывал разговор, звонил руководителю нужного департамента и спрашивал: „Сколько у вас имеется того-то и того-то?“ Затем поворачивался к человеку, который пытался что-то ему доказать, называл цифры и заявлял: „Вот так“, — как будто это окончательно решало проблему. Он всегда был готов принять цифры, указанные на бумаге, не интересуясь, насколько они соответствуют действительности. Так происходило всегда, о чем бы ни шла речь — о танках, самолетах, винтовках, лопатах.