По дуге большого круга

Очевидцы рассказывали, что во время перезахоронения из гроба В. К. Арсеньева вылетела белоснежная бабочка и устремилась в поднебесье. Верующие перекрестились: наконец-то душа В. К. Арсеньева обрела покой.

На следующий день после прилёта, Евгений Петрович позвонил сотрудникам музея, нескольким знакомым краеведам и рассказал о завещании. Кто-то выразил сомнение в подлинности документа, кто-то восхитился находкой.

А он просмотрел несколько документальных книг о В. К. Арсеньеве и попытался сравнить почерк и подпись на завещании с факсимильными иллюстрациями в этих книгах. Конечно, он не почерковед, но, на его взгляд, в начертании букв и в подписи было немалое сходство.

Для полной уверенности он поставил перед собой задачу направить документ на экспертизу, и узнать, кто такой А. И. Мельчин.

Предварительная экспертиза подтвердила подлинность документа. А о судьбе Анатолия Ивановича Мельчина удалось узнать из ответа на запрос в Московский военно-исторический архив.

Из Москвы сообщили, что А. И. Мельчин – писатель и историк. Этого, конечно, оказалось мало. Евгений Петрович обратился за помощью в библиотеки города и в систему межбиблиотечного абонемента региона.

Через несколько дней на его столе уже выросла внушительная стопка книг, написанных А. И. Мельчиным, и копии статей из различных сборников и газет. Книги его посвящены в основном героям Октябрьской революции и Гражданской войны. Хотя есть и вступительная статья к почти неизвестной в настоящее время маленькой книжечке стихов «Мой край родной».

Оказалось, что Мельчин уволился в запас в звании капитана 1-го ранга, сотрудничал в газете Тихоокеанского флота «Боевая вахта» с 1939 по 1945 год. Был членом Приморского филиала Всесоюзного географического общества. Кстати, в одной из книг, посвящённой 50-летию этой газеты, он пишет: «Были и интересные находки. Так, 5 ноября 1944 года на страницах “Боевой вахты” появились отрывки из неизвестных ранее писем А. М. Горького к путешественнику и писателю В. К. Арсеньеву. Эти письма (ныне широко известные) были обнаружены в архиве Арсеньева, хранящиеся в приморском филиале Всесоюзного географического общества». И подпись: капитан 1-го ранга А. Мельчин, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.

Совсем недавно один из краеведов принёс Евгению Петровичу копию заметки Прим. ТАСС Приморской краевой газеты «Красное знамя» за 17 апреля 1945 года. Называлась она «Разбор архива В. К. Арсеньева».

«В краеведческой библиотеке Приморского филиала Всесоюзного географического общества закончен разбор недавно приобретённого личного архива известного дальневосточного писателя, исследователя и краеведа штабс-капитана В. К. Арсеньева…

…Пользуясь богатым историческим и биографическим материалом, председатель исторической секции общества майор Мельчин работает над составлением биографии писателя. Из всех материалов архива Арсеньева – дневников, записных книжек, научных и литературных трудов, писем – видно, как горячо любил писатель свою Родину, свой край. В только что обнаруженном ещё нигде не опубликованном завещании Арсеньева выражена горячая просьба, похоронить его в Уссурийской тайге».

О завещании В. К. Арсеньева с просьбой похоронить его в лесу, а не на кладбище, говорилось во многих воспоминаниях и мемуарах родственников Владимира Клавдиевича.

Так, например, в журнале «Рубеж» в шестом номере за 2006 год опубликованы в записи Георгия Пермякова воспоминания Анны Арсеньевой, первой жены великого путешественника. Анна Константиновна вспоминает о письме сына Владимира, которого в семье называли Волей, к пионерам. В письме Воля цитирует эпитафию, которую Владимир Клавдиевич просил сделать на его могиле:

«Ты мой учитель, мой учитель и друг,
Ты мой храм и моя Родина —
Шумящий, шелестящий тихий лес»

Любой из нас трепетно относится к старым фотографиям сквозь выцветшую дымку которых на нас смотрит сама история.