По дуге большого круга

В г. Троицке его приютил, больного и нищего, главный инженер Троицко-Орской железной дороги Веховский. Со взятием Оренбурга сибирскими войсками Лев Анатольевич получил возможность выбраться из кровавой совдепии; в нем принял участие адмирал Колчак и отправил в Японию лечиться. Однако подорванное здоровье восстановить не удалось, и по возвращении из Японии его жизнь тихо угасла…»

К сказанному следует добавить, что во Владивостоке Лев Анатольевич находился на излечении с августа 1919 г. по январь 1920 г. в больнице Блюменфельда, располагавшейся в то время на улице Пушкинской, и в морском госпитале.

Однако ни в Японии, ни во Владивостоке не смогли распознать, что за болезнь его мучила. Между тем не исключена вероятность того, что в периоды улучшения здоровья Лев Анатольевич мог прогуливаться по улице и заходить в театр, которые носили имя его великого предка.

Пушкинский историко-литературный музей в театре появился благодаря одному из сослуживцев Евгения Петровича по военно-морскому училищу Александру Вячеславовичу Бутырину. Он занимал должность начальника лаборатории на радиофакультете, и их служебные обязанности практически не пересекались. Хотя они вместе маршировали в составе офицерской роты на училищном плацу, сдавали или принимали вахты и получали разносы от начальства по делу и просто так. Служил он не за страх, а за совесть, начиная с суворовского училища, которое закончил в Ленинграде, где и начал собирать свою Пушкинскую коллекцию, показанную однажды в краевом музее им. Арсеньева.

Они договорились об условиях работы создаваемой экспозиции, и А. В. Бутырин несколько лет работал директором своего собственного музея, экспонаты которого заняли весь третий этаж Пушкинского театра. Евгений Петрович искренне удивлялся, как могла такая коллекция размещаться в его двухкомнатной квартире?

В театре находится Пушкинская библиотека, книги в которой собраны, наверное, со всего мира.

Бывая в зарубежных командировках, Евгений Петрович обычно заходил в книжные магазины и интересовался, есть ли у них в продаже книги А. С. Пушкина? И, конечно, приобретал их, получив утвердительный ответ. Теперь в Пушкинской библиотеке имеются его произведения на многих западных и восточных языках.

Полное собрание Пушкинских сочинений из 13 томов на китайском языке подарил ректор Цзилиньского университета из г. Чанчуня – бывшей столицы государства Маньчжоу-Го. Ректор одного из сеульских университетов презентовал книгу А. С. Пушкина на корейском. Есть книги из Биробиджана на еврейском языке, Якутии, где президентом – выпускник политехнического Вячеслав Штыров, одаривший библиотеку сочинениями на якутском языке… А японский профессор Мори из Токийского института русского языка прислал несколько журналов, посвященных творчеству русского поэта, в благодарность за то, что ему помогли разыскать самого первого переводчика произведений А. С. Пушкина на японский язык, жившего, кстати, во Владивостоке.

Еще одну раритетную книгу, изданную в Санкт-Петербурге в 1800 г., Евгению Петровичу посчастливилось буквально выклянчить у одного знакомого.

Книга посвящена «путешествию в южной половине земного шара и вокруг него английскими королевскими судами “Резолюцией” и “Адвентюром” под командованием капитана Иакова Кука» (да, того самого Кука, о котором пел в свое время Владимир Высоцкий).

Но книга была дорога вдвойне еще и тем, что принадлежала библиотеке Собрания приказчиков во Владивостоке, т. е. Пушкинскому театру. Об этом свидетельствует табличка, приклеенная на обороте обложки.

«Библиотека Владивостокского Собрания приказчиков. Автор – Иаков Кук, том 1, отдел – Народный артист, время поступления – 26 мая 1910 г., инвентарный номер 31709/829, цена в переплете – 85 руб.»

Но, пожалуй, самое интересное заключалось в примечании:

«К читателям! Обращайтесь с книгой бережно. Она служит многим, а не Вам одному. Ничего не пишите на книге и не подчеркивайте слова. Не загибайте углы у страниц. Не перелистывайте страниц грязными и мокрыми руками, так как это негигиенично».