По дуге большого круга

Выступление на этом совещании Алейникова было явно не большевистским. Он занял позицию постороннего наблюдателя, который способен только фиксировать факты. А ведь он в бюрократическом руководстве президиума РИКа Сельскими советами был не последним участником.

– Я, – говорил тов. Копачевский, – посылаю людей на выполнение плана сенозаготовок, а Алейников, следом за мной, шепчет этим людям на ухо, чтобы сена не возили – как это называется, пусть скажет сам Алейников.

Участники совещания высказали свое мнение и том, что вражеская рука была приложена в районе и к обязательным поставкам государству сельскохозяйственных продуктов и овощей. Что в деле заготовок была вражеская очередность, которая привела к срыву выполнения плана заготовок. По овощам план выполнен только на 16 процентов – неслучайно.

На совещании выяснилось, что в 1935–1936 гг. механически были зачислены в группу рабочих единоличники, которых полностью освободили от государственных обязательств. И это не могло не отразиться на организационном укреплении колхозов.

Руководство колхозами президиум райисполкома и райзо осуществляли через голову сельских Советов. А это привело к тому, что многие сельсоветы самоустранились от руководства колхозами, сняли с себя всякую ответственность за состояние колхозов.

В колхозах орудовали враги народа, сельские Советы оставались пассивными наблюдателями. Вражеских действий не распознавали, с врагами не боролись.

Без вражеских действий не обошлось и в деле финансирования. Имеются факты, когда сельские Советы в течение целого года не имели возможности своевременно выплачивать даже зарплату своему штату, не говоря уже о том, что на благоустройство села они вообще не могли израсходовать ни рубля. А в конце года с бюджетов сельсоветов списывались большие суммы средств, как неизрасходованные. В этом следует разобраться.

Бывший председатель райисполкома окружил себя подхалимами типа Рябовых, которые способны были только на то, чтобы угодить своему начальству.

Только этим и объясняется, что строительство райкомхоза ограничилось оградой потопяковской квартиры и тротуаром до квартиры Потопяка. Продолжить тротуар дальше подхалим Рябов не мог из-за отсутствия у него досок…»

Подписи под статьей не было, но Иван Федорович и так понял, чьих это рук дело.

– Опять этот Сумарев… – вслух проговорил председатель РИКа. – Вот воистину – мал клоп, да вонюч.

Дело в том, что Иван Сумарев уже проживал в Антоновке, когда туда переселились украинские семьи из Ходыванцев.